– У меня нет таких денег, – судорожно
сглотнув, шепчу я осипшим голосом, – Как вы предполагаете я могу решить этот
армагездец?
– Отдайте мне свою душу, – на полном
серьезе говорит Марк, пристально глядя мне в глаза, а я начинаю хватать ртом
воздух, как выброшенная на берег рыба.
Сейчас кажется, научусь падать в
обморок. Во блин влипла, это что секта какая-то? Что теперь? Принесут в жертву
или сожгут на костре? Или в рабство продадут? Может я уже пойду, и фиг с ней с
сестрой. Не было, не знаю, не помню такую… И вообще, я не местная, просто
гуляла и дверью ошиблась.
Всхлипываю, по лицу начинают бежать
слезы, а Марк, будто испугавшись моей реакции, вскакивает, наливает из графина
в стакан янтарную жидкость и всучив его в мои трясущиеся руки, сам-же помогает
выпить все до дна, безцеремонно влив в мой, распахнутый от шока рот.
Закашливаюсь от жуткой горечи алкоголя, и пытаюсь отдышаться.
– Вышли все! – жестко командует Марк и
повернувшись к парню, все еще удерживающему мою сестру, безапелляционно
добавляет:
– Отвези девушку домой и не вздумай
распускать руки и все остальное. Узнаю, что обидел, мало не покажется… Ты меня
знаешь.
– А ты, юная бандитка, – обращается уже
к моей сестре, – Как только будешь дома, набери сестру, чтобы она не
волновалась. Все! Все свободны! Оставьте нас наедине.
Менее чем
за минуту кабинет пустеет, сестра, выволакиваемая Деном, чуть не плачет, и
пытается что-то сказать. Но парень скручивает ее и выносит, не церемонясь
забросив на плечо. Отмечаю это вскользь, находясь будто в ступоре от шока или
от действия алкоголя, который раньше и не пила толком. Ну все когда-то происходит
впервые.
Воображение рисует вероятные методы
покрытия долга. Не стесняясь, хохотнула, представив себя крутящейся вокруг
пилона в одной из вип-комнат этого клуба, если у них есть такое, непременно в
лоскутках ткани вместо одежды и в кожаном ошейнике с шипами. Или в элитном
борделе…
– Ну или девственность продать что ли?
Сколько сейчас вообще за это платят? Не интересовалась, если честно, но думаю
пора наводить справки.
– Таких расценок не знаю, – заразительно,
и до слез смеется Марк.
Поднимаю глаза и откровенно офигеваю.
Это что, я последние фразы вслух сказала, что ли? Боже, как же стыдно!
Марк, сидя напротив, откровенно
рассматривает меня, пытаясь скрыть улыбку, но по глазам видно, забавляется
вовсю. Мне же становится как-то так все равно настолько, что уже пофиг, что в
итоге он со мной сделает. Не просто же так нас оставили наедине. Хочется
ущипнуть себя посильнее и наконец то проснуться.