- А…
- Потом расскажу, напомнишь мне.
Послышался слабый голос Хадара: - Кто это, Дарина?
- Мой жених, – отвечала терпеливо.
- Ты тоже… не дождалась, - выдохнул он.
- Я невеста всего день с ночью, - невесело хмыкнула я, - а вот
ты меня забыл… через оборот луны. Я почувствовала, Хадар. Пусто
здесь стало, - приложила я руку к сердцу, - я вернулась бы. Вот как
раз сейчас и возвращалась бы.
- Я не забыл, – вскинулся он возмущенно, забывая о ране и
скривился, застонал...
- У вас всех одна причина – что-то там болеть начинает. Не
скажешь – что, в твоем случае? – перла из меня обида на весь род
мужской.
- Душа… – чужой муж не отводил глаз, тянулся ко мне, обнимая
взглядом.
- А-а... струсил, значит? Смалодушничал? А я, кажется, любила
тебя и страшно винила себя за то, что ушла тогда, переживала
сильно. Я вообще, похоже, легко влюбляюсь. И каждый раз искренне, с
самыми честными намерениями. Я вернулась бы к тебе, Хадар.
- Что я мог дать тебе - нынешней? - прохрипел он.
- Любовь? Свой дом? Детей? - пыталась я угадать, - мальчика и
девочку. Чего уж теперь…? Выздоравливай. Вас, наверное, теперь
распустят по домам. Передавай от меня привет дядьке Голове. Ну
что...? Пошли, Влад? Прости, что задержала. Прощай, Хадар.
Оторвала взгляд от его лица, отрывала навсегда от своего
сердца.
- Ты изменилась, - прошелестело вслед.
- Ты даже не представляешь – насколько.
Обернувшись, опять поймала его взгляд и опять отвернулась...
Говорилось-то легко, а вот слез нельзя было показывать. И не
вспоминать тот дождь, не вспоминать - не нужно! Но они все же
прорвались и предательски потекли по щекам. Влад остановил меня и
обнял, вытирая мокрые щеки ладонью. Я прошептала дрожащими
губами:
- Я обидчивая.
- Я не обижу… никогда.
- Я позорю тебя.
- Я горжусь тобой.
Войско определили на постой. И мне тоже выделили местечко. Это
были роскошные, по моим понятиям, покои - после тесного-то домика.
Молодая женщина наполнила горячей водой большое корыто, плеснув
потом туда духи. Я не успела ее остановить с этим, но просить
поменять воду не решилась - не хватило наглости. В тепле тело
приятно согрелось, мышцы расслабились... Меня терли мочалкой с
душистым мылом, ополаскивали волосы травяным настоем, сушили
огромным утиральником. И я почти уже засыпала, хотя был еще даже не
вечер. Плюнув потом на все, укуталась в чистую широченную рубаху и
нырнула под одеяло.