Несмотря на услужливость и преданность делу, Миранда была строга со всеми – от принцесс до горничных, а порой даже грубовата. Таша, не думая обижаться, зарылась с головой в одеяло из волчьей шкуры, подбитой белым льном. Ноги гудели от усталости, но усталость эта была приятной. Конь! Ее конь, быстрый и лихой, стоял в деннике. Она сама накопила денег: продала деревенским девушкам несколько платьев и бус. Однако сладостные мысли о новом приобретении пришлось быстро оставить: в комнату просочилась рыжая, как лиса, остроносая Брунгильда – одна из служанок.
– Вот радость-то, принцесса, такая радость! Лорд нашел вам жениха! Теперь ваша судьба решена! И вам улыбнулась удача…
На фразе «и вам…» она осеклась, поймав злобный взгляд Миранды. Конечно, Таша прекрасно знала, что из двух принцесс ее двоюродную сестру, дочь лорда, все считали более серьезной и привлекательной. Ташу же, словно глупого ребенка, любили и жалели.
– Язык бы тебе укоротить, – Миранда сурово сложила руки на груди, и Брунгильда покорно потупила взор.
– А я что, я же радостью с принцессой делюсь, – продолжила тихо, – разве можно такую радость от девицы прятать? Да и жених-то какой! Какой жених!
– Да какой жених-то? – желая выяснить неизвестные ей одной подробности, Таша беспокойно села на кровати.
– Байрус Локк! Генерал армии лорда, – гордо подняв палец вверх, возвестила Брунгильда. – Он знатный, благородный, красавец!
– Мать твою! – Таша, хлопнув двумя руками себе по лбу, откинулась на подушки, тут же получив гневный шлепок по одеялу от суровой Миранды.
– Это что за выражения? Вы принцесса! – нянька встала в полный рост и нависла дородным телом над вжавшейся в угол Ташей. – Это вы от часовых набрались да от сельских девок! Принцессе так говорить не пристало! Или, может быть, вы хотите выйти замуж за крестьянина или пастуха!?
Нянька грозно посмотрела на усмехнувшуюся Брунгильду, и та поспешно скрылась за дверью.
Подувшись для солидности на Миранду, принцесса, желая разрядить обстановку, заговорила наконец о том, что давно ее терзало.
– Миранда, – начала она робко, – а я ведь замуж-то не хочу.
– Ну что ты, милая, разве можно так говорить? – толстая нянька, обычно сердитая и строгая, погладила ее по голове теплой и пухлой, как свежеиспеченная булка, рукой.
– Но ведь мужа любить надо.