Однажды днем к усадьбе подъехал целый воинский отряд. Правда, в
нем были не только воины. На светлой кобылке, смешно задирая
стремена вперед и в стороны, трусил странный мужик – одетый в
просторную одежду, с жидкими волосами и бородкой. А еще, похоже,
сильно уставший или больной.
Рядом с ним, на красивом гнедом жеребце ехал почти такой же
старый человек. Но этот смотрелся орлом, хоть и был невысок и
сухощав – в воинской справе, которую носит стража, с пристегнутой к
поясу саблей, коротко стриженый и гладко выбритый.
Мы как раз вышли во двор и встретили старших, как положено – с
поклоном. Деды оставили лошадей, чтобы за ними доглядели молодые и
подошли к нам со Славной. За ними шел высокий худой воин приятного
вида - с карими глазами и длинноватым ровным носом. Уже не юноша,
но еще и не достигший среднего возраста.
Подходя, все трое смотрели на меня. Деды – с интересом, а тот,
что моложе – остро, недобро. А я вдруг узнала его и сердце замерло
- видела его в наше селе. Этот был в том же отряде стражи, что и
он. Был его соратником, а может и другом…, точно знал о
нем – где он, что с ним, выжил ли? Я дернулась к нему и не знаю,
что он увидел на моем лице – ожидание или надежду, а может –
радость? Сама не знаю, что нашло на меня, только взгляд его не то,
что бы потеплел, но уже не пугал так сильно.
И тут старик-стражник ляпнул, сразу перестав мне нравиться:
- Так это ты, краса, с мертвяками разговоры разговариваешь?
Как по живому полоснуло обидой – это он так про маму мою, про
бабушек? Про парня, болевшего душой за родню? Про того мужика, что
хуторян о медведе упредил? Про того же Строга, что под лед кинулся,
чтобы своей силой вражьих идолов не кормить? У меня лицо
перекосило, и не смолчала, не смогла:
- Вы бы постарались выбирать слова. Вам бы пора уже с
большим уважением говорить о них.
Дедок задохнулся от смеха, ударил руками по своим бокам.
- Ай, умница! Уже за своих их держишь, заступаешься? А мне пора
уже задуматься, говоришь? Сбрехал Гнат, никакая ты не забитая! И не
тихоня! Ох-хо-хо…
Отсмеялся и по-хозяйски позвал в дом тех, кого посчитал нужным
звать – меня, высокого воина, старичка в балахоне и еще одного из
приехавших – самого молчаливого и спокойного с виду. Чем-то он
похож был на высокого, только одет иначе – не как воин и годами
постарше. Светлые внимательные глаза быстро обежали все вокруг и
меня с ног до головы. Глядел ровно и прямо, и я поняла, что, если
что, то его следует бояться в первую очередь.