Синди лежала без движения.
Может, ей хочется побыть одной?
Сцепив покрепче зубы, молча
поднялась.
Если так, нет смысла...
Сестра резко села и схватила меня за
рукав. Обычно сияющее от радости лицо краснело от слёз.
— Постой, — сиплым голосом шепнула
Син, стирая мокрые дорожки с щёк и смотря так, что отказ казался
преступлением. Слабо улыбнувшись, села обратно и притянула сестру к
себе.
Нам обеим было плохо. Однако, как бы
не хотелось, в такие моменты я невольно начинала понимать
привязанность и любовь отца именно к Син. Её карие, всегда сияющие
искренностью и любовь ко всему миру глаза, заставляли загораться
такими же тёплыми, яркими мечтами и надеждами. Хотелось, чтобы она
горела всегда. Рядом. Возможно, именно это в ней нравилось отцу: её
талант ненавязчиво, почти незаметно придавать уверенность, дарить
надежду и последний шанс.
Должно быть, он просто побоялся так
быстро потерять свою искорку, испугался, что она угаснет в руках
Багрового вампира навсегда. Может, его и стоит простить... ради
Синди?
— Ты не виновата, — шепнула вдруг
Син, и я едва сдержала хмык.
Если бы ты только знала, что я
наделала, Син!
Прикрыв глаза, молча кивнула.
Менять что-либо поздно. Стоит ли
разочаровать её ещё больше? Стоит ли давать повод ненароком винить
и меня?
Я чувствовала себя премерзко. Злость
на отца, обида за отобранный выбор, вина от того, что не сумела
подобрать нужных слов в убеждении Сентьона Кельна — всё это
неподъёмным камнем висело на душе.
— Корне, — позвала Синди и,
отстранившись, поглядела на меня с осторожной надеждой. — А если
попробовать переиграть договор?
Невольно нахмурилась.
Переиграть?
— Каким образом?
Она замялась, поелозила по кровати и
ткнула пальчиком в кольцо.
— Этот дракон, он ведь замагичен?
— Ещё как! — хмыкнула,
недоумевая.
К чему она ведёт?
— Может помнишь слухи о бабке Фэй? —
я тут же насторожилась. Слухи были прекрасно знакомы и скорее
пугали, чем дарили веру в лучшее. — Говорят, она способна снимать
практически любые заклятия...
— А также насылать проклятия и играть
в вершителя судеб, — добавила с негодованием. — А ещё говорят,
будто она служит самому Вездесущему...
— Ну и что? Какая разница? Если
только тёмная сторона Всемогущего может помочь нам, разве стоит
отказываться? Это единственная возможность. Никто другой такого не
может.