Колодный дал решительный отпор такого рода спекуляциям, нанес, как говорят французы, «coup de grace», т. е. последний удар палача, лишающий приговоренного жизни, опубликовав несколько оригинальных рукописей Михаила Шолохова. Колодный обнародовал тот факт, что 646 страниц неизвестных ранних рукописей находятся в одном из частных архивов. На некоторых страницах стоят даты, помеченные рукой Шолохова, начиная с «осень 1925 года». В марте 1927 года автор подсчитал, что первая часть к тому времени содержала 140 тысяч печатных знаков, что составляло в среднем три печатных листа текста. Черновики представляют исключительный интерес не только потому, что доказывают авторство Шолохова, но и потому, что они проливают свет на реализацию его планов, технологию творчества. Автор первоначально собирался описать казнь большевиков Подтелкова и Кривошлыкова в 1919 году. Но для того, чтобы дать читателям представление о том, кто такие были казаки, он счел необходимым начать повествование с событий 1912 года, показать жизнь такой, какой она была во времена прежнего режима.
Шолохов делал большое число исправлений в тексте, заменял не только отдельные слова и фразы, но и переписывал целые главы.
Первоначально первая книга начиналась с отъезда Петра Мелехова на военные сборы в лагерь. Благодаря рукописям ясно, что затем писатель решил начать хронику с описания убийства казаками турецкой бабушки Григория Мелехова. В ранней рукописи автор за главным героем оставил фамилию прототипа Ермаков, хотя изменил его имя Харлампий на Абрам. После того, как Абрам Ермаков убил первого германского солдата, он почувствовал отвращение к войне. Эта сцена не осталась в романе, но находит параллель в окончательном тексте «Тихого Дона», в первой книге, третьей части, главе V, где Григорий шашкой рубит австрийского солдата.
4 февраля 1992 года «Московская правда» опубликовала неизвестную 24-ю главу «Тихого Дона», которая описывает первую брачную ночь Григория. Эта сцена резко контрастирует с предыдущими любовными его похождениями, особенно с казачкой, которую он изнасиловал. Она была девственницей. Удивительно, но эту сцену убрал сам автор, поскольку она расходилась с генеральной линией произведения, где Григорий предстает благородным, в отличие от окружавших его зверствовавших сослуживцев.