Очнулась на холодном жёстком
полу. Сразу поняла, что меня куда-то везут. Кое-как разлепила ресницы. В салоне
полумрак и пахнет полимерами. Микроавтобус похоже совсем новый. Я обратила
внимание, что связана по рукам и ногам, да ещё кляп во рту. А рядом в
бессознательном состоянии скрюченное тело юного напарника. Больше никого в
салоне не было. Я подползла к Ларни и начала его толкать ногами. Вскоре тот
зашевелился, мучительно постанывая. Окончательно очухавшись, сел, уставившись
на меня глазами полными животного страха и отчаяния.
Некоторое время мы в шоке
таращились друг на друга. Потом я сообразила, что неплохо бы освободить руки.
Судя по тому, что ноги были связаны липкой лентой, (которая, как я подозревала
взята из моей сумочки) я предположила, что и руки связаны за спиной именно ей.
Нужно было найти чем её разорвать. Пока ползала по салону в поисках режущего
предмета, наш транспорт, проскрипев колесами, остановился. Пришлось прекратить
бесполезные поиски.
Дверь резко открылась, и в салон
ворвался яркий солнечный свет, заставивший нас зажмуриться. Должно быть мы
представляли собой жалкое зрелище. Ларни потерял парик, а макияж размазался по
лицу, под носом вовсе засохла кровь, похоже его всё-таки побили. Да и я
выглядела не лучше. Чувствовала, что парик съехал на бок и волосы его торчали в
разные стороны. Парочка амбалов недолго любовалась добычей. Один забрался в
салон и схватив меня, поставил на ноги. Затем дотащив до выхода, молча вручил
напарнику. Мои жалкие попытки выразить возмущение были демонстративно проигнорированы.
Ларни, не в пример мне, вёл себя очень тихо.
Как это было унизительно и
страшно, что хотелось тупо завыть. Я ведь понимала, что это только начало и
ничего хорошего нас не ждёт. С моих ног срезали ленту и, схватив за локоть,
повели в неизвестном направлении. Я шла спотыкаясь, но амбал не позволял мне
упасть. Синяки от его пальцев уж точно останутся на память.
Я была так расстроена, что не
запомнила в какое здание нас притащили и по каким коридорам вели. В глазах
появились предательские слёзы. Но обида вскоре сменилась злостью.
Нас привели в просторное светлое
помещение, напоминающее кафе. Я обратила внимание на бар с напитками и на
бармена что-то смешивающего, а также на то, что из пяти круглых столиков четыре
были заняты. Люди по двое сидели за ними уставившись на нас равнодушными и даже
скорее скучающими взглядами.