Фей молчала, ей было приятно, что Джуди назвала ее красоткой. Она надеялась, что ей не льстят.
– Как долго это происходит с тобой? – спросила Леда.
– Так! – сказала Фей. – Я ваша начальница, не забывайтесь.
– Этот разговор останется между нами, – сказала Леда заговорщически. – Ладно? Тебе нужна помощь.
Она вздохнула, зная, что сейчас сообщит им кое-что. Ей действительно нужна была помощь.
– Мой муж был моим первым и единственным мужчиной, – призналась она.
– О господи, – Джуди даже остановила тренажер. – И он умер… покинул этот мир… когда? Десять лет назад?
Фей улыбнулась эвфемизму – покинул этот мир. Они, слава богу, работали в больнице, и Джуди никогда не говорила: покинул этот мир. Но все разговаривали с ней очень тактично, когда дело касалось ее покойного мужа.
– Почти тринадцать лет, – сказала она.
– Надо же, Фей, – сказала Леда. – Это все равно что стать девственницей снова.
Она опять замолчала. Именно так она себя и чувствовала, испытывая неловкость и страх при мысли, что будет раздеваться перед мужчиной, не зная, что делать и что от нее ждут. Никто не назвал бы ее толстой, по крайней мере, она на это надеялась, но она раздалась, как это часто бывает с женщинами среднего возраста, несмотря на упражнения и диету. Талии у нее почти не осталось, бедра оплыли. Лежа на боку в постели, она хорошо ощущала силу притяжения на животе и груди и едва могла представить себе, как мужчина будет обнимать ее в этом положении. Тем не менее в последнее время она иногда воображала это. Ей хотелось бы знать, как это будет – лежать в постели с Джимом Прайсом.
Джуди протянула руку и похлопала ее по плечу.
– Все будет прекрасно. Он из тех, кто будет предохраняться и постарается доставить тебе… ну, ты знаешь, удовольствие.
– Ему не понадобится предохраняться, – ответила она. – У него никого не было после жены. А у меня менопауза.
– О господи, – засмеялась Леда. – Тебе надо бы взять тюбик специального геля для этого дела в отделе снабжения.
– О’кей, хватит об этом, на самом деле! – Щеки Фей горели, хотя она и сама смеялась. Она остановила тренажер и сошла с него слишком быстро, так что покрытый ковром пол поплыл у нее под ногами.
– Я – все, – сказала она. – Увидимся внизу.
Джим заехал за ней в семь тридцать вечера, красивый, в черном костюме с галстуком, который хорошо сочетался с его тронутой сединой шевелюрой. Вечеринка была организована спонтанно, какое-то мероприятие в благотворительных целях, и Фей надеялась, что оделась в соответствующем стиле.