- Всем стоять! - Закричал я. Те кто наскакивал на Олавсона и его
малочисленную теперь дружину отошли. Я вышел вперёд. - Лучники
товсь! - Скомандовал я. Смотрел на своего врага. Он прикрывался
щитом. - Что Олавсон, не ожидал? Смотри, твоих женщин, жён,
наложниц, сестёр уже насилуют. Потом убьют или заберут к себе в
качестве рабынь. Не более. Ты, тать пришёл в мой дом. Почему не
вызвал меня на бой, а как вор пришёл? Теперь я пришёл к тебе. Ты
потерял всё. Весь твой род, твои дети будут убиты. Все, вплоть до
младенцев, так же как ты поступил с младенцами у меня дома. Мы их
похоронили. А вот твоих никто хоронить не будет. И ты сам сдохнешь
как раб. Поверь, я уже знаю как тебя казнить.
Олавсон засмеялся.
- Сопляк, ты так и не понял? Ведана не смотря ни на что стала
моей женой. Даже если ты убьёшь меня, мой род ты не уничтожишь. Ты
понял о чём я? И ты её не убьёшь. Ты слишком мягок. Ты её слишком
любишь!
Я понял о чём он сказал. Ярость ударила мне в голову. Огромным
усилием воли я сдержался. Не бросился на него. Оскалился как волк,
которому терять нечего. Сбросил шлем, отбросил щит. Потом снял
кольчугу.
- Иди сюда Олавсон. Суд богов! - Яростно на него смотрел.
Протянул руку к своим хирдманам. - Меч! - Рявкнул им. Мне вложили в
левую ладонь рукоять меча. Да, я был оберуким. Я мог биться сразу
двумя мечами. Этому меня учили с детства.
- Оберукий! - Воскликнул Олавсон, выходя против меня. Свою
бронь, которую успел надеть, он не снял. Но мне было всё равно.
Увидел как Бьёрн и остальные недовольно и презрительно оскалились.
- Ну давай вендский ублюдок! Прежде чем уйти в Вальгаллу, я возьму
твою жизнь. Суд богов!
Суд богов! Мы двинулись друг против друга. Я в одной рубахе, без
подоспешника и брони, но с двумя мечами. Он в броне и с секирой. В
этот момент в крепость забежали хирдманы Рюрика и даны. Увидел
самого Рюрика, все смотрели на нас. Значит они прорвались.
Олавсон начал атаку первый. Быстрые движения матёрого воина.
Удар секирой. Я сместился, принял топор на свои два меча. Увел
секиру в сторону и прыгнул. Олавсон не успел. я отсёк ему ладонь
правой руки. Секира осталась в левой. Из обрубка хлестала кровь. он
взревел и стал махать топором как заведённый. Я уклонялся. Потом
опять прыжок, удар... и всё. Секира с левой ладонью упала на землю.
Оллавсон стоял и вытаращившись на это смотрел. Поверить не мог.
Пока он не очухался, подскочил к нему и ударил ногой в живот. Ярл
упал.