После минутной паузы она продолжила:
– Я увижу тебя на завтраке в Девоншир-Хаус, куда мы оба приглашены.
Проворно одевающийся маркиз подумал, что единственное, ради чего там стоило присутствовать, было общество самой герцогини Девонширской. Несмотря на возраст, она по-прежнему была интересной женщиной.
Она поражала Лондон своей красотой уже в первом браке с герцогом Манчестерским. Отец Осмонда вспоминал об особой окружавшей ее ауре невинности и чистоты. Когда после смерти мужа она сошлась с маркизом Хартингтоном, ее поведение оставалось безукоризненным. Встречаясь с маркизом в обществе, она говорила с ним холодно, обращаясь к нему так, как требует его титул. Многие годы даже самые завзятые сплетники не были до конца уверены, был ли маркиз ее любовником. Даже когда она наконец вышла за него замуж и стала герцогиней Девонширской, она смогла сохранить присущее ей достоинство. Это качество ее выделяло, и притом ни один муж не мог бы желать более внимательной жены.
Почему другие женщины не могут на нее походить, думал маркиз, застегивая рубашку. По собственному опыту он знал, что женщинам нравится выставлять свою связь с ним напоказ.
Только неделю назад он сказал своей нынешней пассии:
– Не нужно так откровенно улыбаться, когда я вхожу в комнату, где собрались наши общие друзья.
– Но я же так рада видеть тебя, Осмонд! – отвечала она. – В тот момент, когда ты появляешься, мое сердце трепещет, и я хочу устремиться в твои объятья!
Маркиз с раздражением отметил, что такая реакция ему не нравится, поскольку может дать повод для сплетен. Он не имел ни малейшего желания участвовать в дуэли с разгневанным супругом.
Королева Виктория строго запретила дуэли, но они все-таки иногда случались. Маркиз не желал оказаться замешанным в такую историю, тем более что с дамой, о которой шла речь, его не связывали крепкие чувства, и он был готов с ней расстаться.
В этом-то и заключается вся проблема, думал он. Все женщины, с которыми у маркиза были романы, переставали иметь для него ценность, как только он с ними сближался. Он был бы рад покорять ради них горные вершины или опускаться в морские глубины, но стоило только сделать шаг им навстречу, они уже готовы были ему отдаться.
«Черт! На что я жалуюсь?» – мысленно спрашивал он свое отражение в зеркале, последний раз поправляя галстук. Он надел свой превосходно сшитый фрак, затем повернулся к леди Сибил, нарочно принявшей самую соблазнительную позу на смятой постели.