– Меня Нюсей зовут.
– Сережа, можно Серый. У тебя сигаретки не найдется? – спросил Кабан самое главное.
– Найдется, только здесь курить не нужно, сегодня я на дежурстве. Главный, если запах услышит, то и тебе выпишет, и мне – по самое не хочу. Серый, в Амвросиевку полчаса назад сепары зашли!
Кабан чуть не выскочил из койки, но резкая боль уложила обратно:
– Не может быть! А наши где?
– А ваши уже два часа, как уехали.
– Как уехали?
– На машинах, как же еще? Сепары осатанели совсем, Ашота арестовали, который на заставу продукты возил, пустую заставу гранатами закидали. Очень злые из-за вчерашней колонны, они вас рассчитывали окружить, вместо этого – вот… – показала на двоих спящих раненых сепаратистов.
– Нюся, что делать?!
– Я не знаю!
– Как же ты не знаешь. А кто знает? Мне же хана!
– Хана, если найдут. Я на дежурстве сегодня, на пропускном – Викуся, подруга моя. Спрячем тебя где-нибудь, не бойся.
– Да я и не боюсь, – сказал Кабан неправду. На самом деле он боялся, он очень боялся попасть в плен, потому что в плену ему не жить, а мучиться и умирать медленной страшной смертью. И ничего он сделать сейчас не мог, потому что лежал обессиленный и обездвиженный, разве что попросить Нюсю ввести в вену лошадиную дозу снотворного, чтобы издохнуть и не мучиться. Растерянно смотрел на очень давно выкрашенную в голубой цвет стену – краска поблекла, потрескалась и вздулась, от чего Кабану стало еще неуютнее и холоднее, хотя на улице с самого утра припекало до тридцати и в палате с полудня стоял, не шевелясь, раскаленный воздух.
Медсестра ушла, а он медленно, насколько позволяли силы, вытащил из-под койки сумку, достал оттуда синий, с двумя белыми полосками спортивный костюм и черную футболку, переоделся в них, как в замедленной съемке, а форму и берцы сложил в сумку. Вечером Нюся зашла сделать уколы, забрала сумку и посоветовала выспаться. И правильно посоветовала.
Потому что рано утром, не было еще и шести, она тихим смерчем ворвалась в палату:
– У нас гости! Тебя ищут, они знают, что ты здесь!
Петруха и Ильич, похрапывая, сладко спали, уткнувшись лицами в подушки.
– Что мы будем делать? – Кабан проснулся мгновенно. Неизвестно, откуда у него взялись силы, но он приподнялся с койки и медленно-медленно пошел по стеночке к выходу.
– Веди меня в операционную, они туда не зайдут.