Калисса повернулась к нему:
– О нет. Не делайте этого. Я не собиралась нарушать ваши планы.
– Но встречи я отменю. Вам обеим нужно поговорить. Мы поедем в наш пентхаус, закажем обед и выпьем хорошего вина.
Райли был бы рад разглядывать Калиссу всю ночь напролет. Сегодня ее волосы были ухоженными и блестящими и ниспадали на ее обнаженные плечи. Макияж оживил ее красивое лицо. А ее узкие джинсы и тонкий топ провоцировали у Райли нескромные фантазии.
Они покупали еду в киосках и прогуливались, держась за руки, в толпе туристов. Потом они стояли в длинной очереди, чтобы попасть на колесо обозрения.
Суматоха и шум толпы исчезли, когда оба поднялись в кабинке над Чикаго. Их обдувал прохладный ветерок. Райли обнял Калиссу, касаясь пальцами ее гладкого, обнаженного плеча.
– Я никогда не была на колесе обозрения, – сказала она. – Какой красивый отсюда город. И я ни разу не была на Нэви-Пиер.
– Ты вроде бы говорила, что выросла в Чикаго.
– Моя мама не приводила меня сюда. – Они оказались на вершине кривой, и Калисса схватила его за руку. – Фантастика!
– Неудивительно, что ты ведешь себя как маленький ребенок.
Она наклонила голову и нахально ему улыбнулась:
– А тебе не нравится?
– Вовсе нет. – Ему нравилось в Калиссе абсолютно все.
Поддавшись импульсу, он поцеловал ее. Губы Калиссы были сладкими, как сахарная вата. Когда он от нее отстранился, они были на середине спуска. В ее глазах отражались огоньки фонарей, а на щеках играл румянец.
– Я бывал здесь с друзьями, – сказал он, – когда был подростком.
В детстве у Райли было мало развлечений. Его мать была дочерью ирландских иммигрантов. Окончив десять классов школы, она устроилась на работу экономкой к Далтону Колборну и проработала у него почти двадцать лет, прежде чем умереть от пневмонии.
Желая притянуть Калиссу ближе, Райли положил свободную руку на ее талию, чувствуя под пальцами теплую полоску ее кожи.
– Ты был хулиганистым подростком? – спросила она.
– Да, – признался он. – Мы гоняли по улицам на машинах, устраивали шумные вечеринки. Однажды мы выкрали этанол из школьной химической лаборатории и сделали бомбу.
– А кто это мы?
– Я и мой друг Эштон. А какое детство было у тебя?
Поправив волосы на ветру, она невинно улыбнулась Райли:
– Я была золотым ребенком.
– Я тебе не верю.
– Это правда. Я старательно училась, чтобы получать стипендию, и подрабатывала с четырнадцати лет. Я хотела поступить в университет, но знала, что моя мать не сможет меня обеспечить.