Видимо, у меня было лицо ничего не понимающего человека, потому что она рассмеялась:
– Я вижу, вы не искушены в нашей политике… – «Занзибар» в это время заквохтал, как захлебывающаяся курица. Это означало, что последние плевки кофейной влаги поднялись из нижнего сосуда в верхний. Профессор Билана разлила кофе в две чашки. Одну получил я. Отхлебнул. Жизнь мгновенно сделалась в несколько раз лучше. – Сигарету? – предложила она.
– Спасибо, бросил… Вы говорили о вашей политике…
– Ну да, о нашей многострадальной политике. Садитесь…
Там было несколько стульев, и я сел.
– Двигайтесь ближе к плите, – сказала она. – Тут теплее.
Я послушно подвинулся.
– В нашей республике, и в правительстве, и в Госсовете, есть «ястребы» и есть «голуби». Есть партия генералов. Генералы у нас, как и полагается генералам, – «ястребы». Самый главный генерал у нас – генерал Радко Младич. Он же и главный «ястреб».
– Я познакомился с ним в Белграде, – сказал я.
– О, вот как! И чего он от вас хотел?
– Военной помощи со стороны России. И экономической.
– Ну да, – вздохнула она. – Ему надо заправить свои танки и ворваться в Сараево. Однако нам не нужно этого делать. Как раз этого нам не нужно делать. У нас и так семьдесят два процента всей территории республики. Запад и без этого обвиняет нас в геноциде мусульман. Я не сомневаюсь, что мы легко захватим Сараево, но как только мы его захватим, к нам сюда придут международные силы ООН и вышвырнут нас…
– Мне стало понятно, что вы «голубь». А какую позицию занимает президент Караджич?
– Радован? Он то «ястреб», то «голубь». На него очень давят генералы, хотя это он сделал Младича генералом, вы знаете? Младич был полковником…
Она затянулась сигаретой. В этот момент я вспомнил, что знаю этот тип женщин. Ей лет пятьдесят с лишним, это тип профессорши американского университета. Некогда, видимо, красивая, с возрастом опростившаяся. Чуть подкрашенные губы, загорелые морщины, не располневшая; сигарета – символ независимости в женщине. Я видел таких женщин в Лос-Анджелесе, и в Корнелле, и в Беркли. По происхождению американки, русские, немки, польки, но типаж тот же. Всегда демократических взглядов, готовые сцепиться с мужчинами… нет, повернем дело так: не демократических даже, но прогрессистских взглядов.
Она заметила, что я ее изучаю. Я счел нужным пояснить: