– Но зачем они ее выкрали? – я уже с ума сходил от беспокойства.
Он пожал плечами:
– Видимо, им от нас что-то нужно.
– Но что?!
– Думаю, мы скоро это узнаем, – сказал Резус.
Ответ на этот вопрос мы получили вскоре после полудня, когда в лагерь прибыл одинокий всадник, молодой человек, голый до пояса и весь покрытый синими татуировками. Он сдался стражам у ворот и потребовал, чтобы его отвели ко мне. Его привели, и он предстал перед Спартаком и мной. Ему приставили к спине наконечник копья, но он, кажется, не обратил внимания на эту угрозу. Один из стражей заставил его опуститься на колени. У него была широкая грудь, мускулистые руки и мощные запястья, глаза были голубые, а волосы он зачесал назад, стянув на затылке в косичку. На шее у него висело золотое ожерелье.
– Что тебе нужно? – спросил я.
Он улыбнулся:
– Это ты, кого именуют Пакором? – на латыни он говорил с гортанным акцентом. – Ты должен поехать со мной.
Нергал и Буребиста зашипели от ярости, но я улыбнулся им и поднял руку:
– Куда и зачем?
– Если хочешь снова увидеть свою женщину, то поедешь со мной, один и без оружия.
– А если не поеду? – ответ я, впрочем, уже знал.
– Тогда ее убьют.
– А почему бы нам и тебя не убить? – спросил Спартак.
Галл посмотрел на Спартака, потом на меня. Думаю, он не знал, кто этот могучий воин, что стоит рядом со мной, хотя, должно быть, заметил, как властно тот себя держит и говорит. Галл улыбнулся:
– Мой отец не желает никого убивать. Он всего лишь хочет обсудить… кое-какие вопросы.
– Твой отец? – спросил я.
– Да. Вождь Амбиорикс.
Я был поражен.
– Так ты, значит…
– Да, брат Галлии.
– И какие вопросы он хочет обсудить? – спросил Спартак.
– Это знает только мой отец. Но если я не вернусь в течение четырех часов, он решит, что я уже мертв. И тогда…
Ему не нужно было заканчивать эту фразу. Его вывели наружу, а я велел оседлать Рема.
– Не езди туда, принц, – сказал Нергал. – Отдай этого парня мне, и я заставлю его сказать, где находится их лагерь. И тогда мы вызволим госпожу Галлию.
– Спасибо, Нергал, но нет. Это их страна, и они наверняка наблюдают сейчас за нашим лагерем. Если мы убьем этого галла, это будет все равно что убить Галлию собственными руками. У меня нет иного выбора.
– То, что он прислал сюда собственного сына, означает, что он считает важным нечто, что хочет от нас получить, – задумчиво произнес Спартак.