Грузимся в машину. По дороге молчим. Сытые, оттаявшие, довольные встречей. «Урал» везёт нас на вокзал. С собой теперь я прихватил гитару, подругу юности моей. В вагоне скучать не будем, спать тоже. Вот скоро вернёмся в часть и служба продолжится. Маме навещать меня в армии не разрешил. Сначала ожидания мучительные, затем прощания слёзные. Зачем это? Только нервы трепать.
Лучше просто спокойно отслужить два коротких года. Никого не ждать. Можно и письмами обойтись. Так лучше будет для всех.
Поезд чух-чух, стаканы дзинь-дзинь, гитара бреньк-бреньк, колёса тук-тук… Едем в учебку, а чувство такое, будто возвращаемся домой.
Ещё мне очень нравилось в армии, что не надо ни по какому поводу думать и париться. За тебя уже всё продумано, обдумано, всё решено, остаётся только следовать приказам.
Утром поднимут, накормят, на работу или в караул отправят. Опять накормят, выдадут свежее бельё, отвезут в баньку. Потом покажут в кинотеатре фильмик и спать уложат. И так каждый день. Думать не надо. Хорошо, понятно всё и просто.
А, вот в обычной гражданской жизни так не получается. Нужно искать себе работу, потом зарабатывать, думать, выбирать, делать ошибки… Суетиться, бороться, достигать, страдать, быть успешным, пробивным, активным и постоянно крутиться, чтобы выжить.
Спасибо Армии, она помогла понять, что жизнь штука простая. И не надо относиться к ней слишком серьёзно. Идёт солдат по улице и жрёт себе мороженку. В глазах его покой и пустота. Он отдаёт долг Родине. Он защитник и имеет право есть мороженку… И даже пить летом уличный бочковой квас. Вот такое счастье быть солдатом.
Глава 16. Спецслужба безопасности и внутренних расследований
В советской армии служили все подряд. Без деления на национальности, места проживания и социальное положение. Это реально была мужская школа жизни и выживания.
Вчерашние мальчики-подростки, безусые юноши на пару лет отрывались от родительской опеки и жили в казарме на общих условиях. На военном-морском флоте служили ещё дольше (три года) и жили в более стеснённых условиях матросской каюты.
В моём пехотном батальоне сибирской дивизии русских было меньше, чем бойцов других национальностей. Азиаты на первом году службы плохо говорили по-русски и прикидывались, что не понимали нас. Но они вдруг резко начинали хорошо говорить по-нашему и всё понимать, когда становились уже старослужащими. И когда они уже сами отдавали новобранцам распоряжения. Значит, в первый год они просто прикидывались.