– Я буду кусаться, а кусаться нам нельзя…
– Потому что мы друзья, – весело закончил Максимка. Дети уже забыли о ссоре и весело бежали в сторону выхода, впереди было обещанное мороженое.
Лера вытащила из сумочки записную книжку, что-то там посмотрела.
– Вот, держи. Здесь две контрамарки, это премьерный спектакль. У меня там главная роль. – Через секунду она добавила: – Почти главная. И телефон свой запиши, мало ли что.
Шурик в этот день так и не появился и не позвонил. А сама Аня звонить не стала, во-первых, обиделась, а во-вторых, не хотела нарваться на кислый тон свекрови.
Оставалось опять ждать.
Ждать было мучительно, на второй день Аню стала грызть мысль: а что если с Шуриком что-то случилось. Вот так, шел человек, на него напали, он попал в больницу, или не напали, просто стало плохо на улице. Вечером Аня решила позвонить. В тот самый момент, когда Аня, преодолевая последние сомнения, подошла к телефону, раздался звонок в квартиру.
Девушка опрометью кинулась к дверям и, забыв о всех предосторожностях, открыла, даже не спросив «Кто там?».
На пороге стоял Шурик собственной персоной. Аня бросилась ему на шею со словами:
– Шурка, как ты меня напугал, я уже маме твоей хотела звонить.
– Что ж не позвонила?
Аня опешила:
– Шурочка, ты что? Какая муха тебя укусила? Мы тебя с Полькой полдня в Михайловском прождали.
Шурик понял, что действительно перегнул палку, а возможно, еще не вышел из образа оратора. Он тряхнул головой, очень смешно, так собаки стряхивают с себя воду.
– Анечка, прости меня. Я так забегался с этими собраниями, организацией митинга, голова кругом. Я дурак, я плохой муж, я плохой отец, меня надо казнить и… как там говорит твоя подруга Валя?
– Лишить места под солнцем, – Аня вздохнула, она уже не сердилась. Шурка жив-здоров – и слава Богу.
– Она видела его смеющиеся глаза, вокруг которых собирались морщинки, и он становился похож на хитрого лиса из сказки.
– Полька что делает?
– Полька десятый сон видит, третий день как в сад пошла. В девять сама в кровать ложится – и ее нет.
– А ты? Чем ты занимаешься?
Они прошли из прихожей в комнату, где горели две яркие настольные лампы, прикрученные с двух сторон к кульману, кульман, как хозяин дома, стоял посередине, на нем кусок белого, с какими-то схемами, ватмана.
– Я работу на дом взяла, Борис Матвеевич попросил, срочно надо доделать.