Наконец, каково его политическое лицо? Ни публичных изъяснений в любви к первому в мире государству победившего социализма, ни зафиксированного где-либо благоговения перед вождем мирового пролетариата и гениальным полководцем, положившем на лопатки Гитлера, ни ярко выраженных симпатий к компартии США. Право же, было над чем призадуматься. А вдруг он выкинет какой-нибудь политический фортель, как это сделал в свое время Андре Жид, который, приехав к нам, рассыпался в своих симпатиях к советским людям, а возвратясь домой, взял да и пожаловался на то, что у нас нет туалетной бумаги.
– Надо будет его как следует прощупать, – напомнил мне ВэЭс (Владимир Семенович Кеменов, председатель ВОКСа – прим. Л.Ж.). – Говорят, он после «Гроздьев гнева» качнулся вправо. В общем, не поддавайтесь гипнозу имени, а последовательно отстаивайте нашу линию на разоблачение американского империализма и зачинщиков холодной войны»9.
Именно это «отстаивание линии на разоблачение американского империализма и зачинщиков холодной войны» и стало основной задачей сотрудников ВОКСа и других советских организаций, принимавших участие в организации поездки Стейнбека и Капы. Воксовские служащие непременно сопровождали американцев во всех их передвижениях по СССР в качестве переводчиков и основных организаторов их поездки. В соответствии с правилами, сложившимися еще в 1920-е гг., курировавшие гостей в разных городах сотрудники ВОКСа регулярно составляли отчеты в виде докладных записок и дневников, а также вели записи проведенных с американцами разговоров и интервью. Все эти материалы своевременно направлялись в высшие инстанции, в первую очередь в МИД СССР (зам. министра иностранных дел СССР А. Я. Вышинскому, зам. министра иностранных дел СССР Я. А. Малику, зав. отделом США МИДа СССР Ф. Т. Орехову, зав. отделом печати МИДа СССР В. С. Василенко, зам. заведующего отделом США НКИД-МИДа СССР В. И. Базыкину) и в ЦК ВКП/б/ (зам. заведующего отделом ЦК ВКП/б/ Л. С. Баранову). Важно учитывать, что летом 1947 года после «дела КР» и проводившихся в большом количестве «судов чести» эти записи имели огромный вес и для их авторов представляли собой туго натянутый канат, идя по которому, можно было упасть в любую сторону. И. Д. Хмарский, к примеру, впоследствии пишет об одной своей «опасной» дневниковой записи, описывавшей произошедший между ним и Стейнбеком разговор о культе Сталина: