Отворачиваюсь в другую сторону, делаю вид, что они меня совершенно не волнуют и не интересуют. И вообще, я ни я, и меня здесь не стояло.
– Почему не здороваешься, деточка? Тебя не учили вежливости в обращении со старшими? – спросила другая девица назидательным тоном, дёрнув меня за рукав.
«Спокойствие, – себе думаю, – только спокойствие!». А сам уже втянул воздух, постарался говорить на выдохе, как требует врач-логопед, чтобы не заикаться.
– А-а разве здесь дом престарелых, бабушки? – выдохнул я. – В-в процедурный кабинет ползёте? На клизмы? Н-не страшно? – выдал я длинную тираду почти на одном дыхании и на пределе речевых способностей.
Вроде удалось. Можно продолжить.
– И вообще, бабули, не приставайте к малолетке – это наказуемо.
– Ты смотри: новый Петросян объявился, – съязвила первая дама.
– Н-нет! – очередной вдох-выдох с моей стороны. – Я только учусь.
– О-о-о! – почти хором выдохнули мои собеседницы.
Чувствую, что глаза подвели меня чуть-чуть в этот раз, «забежали» не ко времени, потому как фигуры девчонок раздвоились.
Судя по всему, дамы заметили глазной «забег». Да и произношение моё они тоже заценили по достоинству.
– Да ты не клоун. Ты – дебил! – это уже первая дева, презрительно фыркнув. – Пошли, что с ним говорить, – тронула подругу, увлекая вдоль по коридору, успев на прощание спародировать меня:
– Д-д-д-дебил!
Ушли, гордо и величественно неся свои прелести.
Я перевёл дыхание.
Вроде отбился. Зато всё встало на свои места. А я-то тешил себя мыслью, идеалист.
«Здесь вам не тут», – почему-то сразу вспомнилась армейская шутка соседа по лестничной клетке Шурки Кривенкова. Он её применяет к месту и без оного. У меня в данный момент это изречение, этот армейский перл пришёлся к месту.
«Значит, дебил. Это тебе, дружок, не коррекционная школа. Увы! Ну, что ж… переживём как-нибудь, – успокаиваю себя. – С чего, с какого испугу мне кто-то должен ковровую дорожку стелить здесь, изъясняться в любви? Будь готов ко всему. Вон, во дворе и не такое бывает, и ничего, живу».
А вот и звонок.
Крики, шум, топот – всё, как обычно на перемене. Не лучше и не хуже чем в бывшей школе.
«Ну, где же мама? Когда уже…», – додумать не успел.
Дверь учительской открылась, в проёме появилась дородная тётя. За спиной маячило уставшее и немного испуганное лицо мамы. Она всегда пугается всего нового. Очень уж переживает за сына, за меня, то есть. Чего переживать?