Тайтингиль ощутил: он лежит на мягком, уложен удобно, укрыт. Не ранен, но голова будто полна перемолотого месива, в котором слабо двигались мысли: мутные, вялые, тяжелые.
– Ирма Викторовна, ну, ничего не вижу такого. Немного алкоголя в крови и ничего предосудительного. Разве что его самого. Хотя бы эти уши, бодимодификацию сейчас делают везде, условия могли быть антисанитарными, отсюда заражение крови и вот такая реакция. М-м, хотя швы незаметные, очень аккуратные… Может быть, просто давление у него скакнуло, а про остальное будем судить потом, ладно? Анализы я взял. Счет на выезд подпишите, пожалуйста.
– В больницу не заберете?
– Не вижу даже, с чем брать. По-моему, субъект здоров как бык. А мазки – сделаем экспресс, завтра будете знать. На нос – холодное. Вот нашатырь. Если еще начнет валиться, сразу подсовывайте. Видите, мы с санитаром его еле подняли. Такой… неудобный.
«Лекарь».
– Благодарю. – Тайтингиль присел. Голова кружилась.
Кровь помедлила миг – и хлынула снова.
На плечи нажали мужские руки – настойчивые, опытные. Уложили обратно.
– Лежите-лежите. Ирма Викторовна, есть заморозка в доме? Лед для коктейля или хоть овощи замороженные? В полотенце и на переносицу. А вам, господин хороший, надо обследовать сосуды. Вон какое кровотечение, едва ли не стакан навскидку.
«Какие… сосуды? С чем сосуды?»
Тяжелая голова не желала проясняться.
– Благодарю…
– Раньше такое бывало?
– Никогда.
– Ирма Викторовна, он иностранец?
– Я только сегодня познакомилась… вроде да.
– Страховки, конечно, нет. Ну, вы осторожнее.
– Да, Андрей Валентинович. Спасибо, что приехали.
– Да на здоровье, Ирма Викторовна, всегда рад. Странный товарищ… гражданин, очень странный. Ничего, посмотрим, анализы посмотрим. Вы, господин хороший, поднимите подбородок – и держите брокколи на переносице, для вас повторяю. Вас сегодня не били?
– Нет… но я падал.
«Падал через складки Эалы, через миры, подвластный силе драконьего камня, следовал пути, проложенному когда-то могучим огненным зверем… я – падал».
– Ну, может, последствие стресса. Я поеду? Вы в порядке, Ирма? А то… укольчик.
– Нет, не надо, спасибо.
Тихие разговоры в прихожей; хлопнула дверь.
Ирма вернулась и подставила табуретку к дивану в гостиной.
– Четыре утра! Четыре! Еще хорошо, что завтра суббота и уборщица придет. Ну что с тобой стряслось-то? Поскользнулся, об кран ударился? Ты же не был пьян!