Утром, собираясь полетать, поставила в печь чугунок с курицей и
грибами, чтобы протомились хорошенько к возвращению. На таком
бульоне хорошая лапша получается.
— Постой, — заметив, что хочу отойти, попросил мой подопечный. —
Разбуди Здеслава. Нужен он мне.
— Да не сплю я, — донеслось с противоположной лавки. — Прости,
бабушка, за обман, но против оберега моего ни одно наведённое
колдовство не действует. Не мог оставить родича без присмотра.
— Ну и пёс с тобой! — махнула рукой, пошаркав за занавеску к
печи.
«Филипп, слушай, о чем говорят, и мне транслируй», — поручила
коту и загремела посудой.
В голове тут же появилась картинка. Словно вижу происходящее
глазами котика. Чтобы ничего не упустить, фамильяр спрыгнул с печи
и подошел к лавке с болящим, куда перебрался и Здеслав. Муркнул,
потерся о сапог богатыря. Тот наклонился, погладил по спинке,
почесал за ухом и похвалил:
— Какой ты холёный. По всему видно, что любит тебя хозяйка.
Кот, не терпящий чужих рук, в интересах дела замурчал громче,
запрыгнул к нему на колени, немного потоптался и улегся, навострив
ушки.
— Слушаю тебя, князь.
Значит, я не ошиблась, когда писала требование. Князя мне
притащили на излечение.
— Что думаешь о случившемся?
— Думаю, что хорошая привычка — кольчугу носить. Не будь её на
тебе, куда хуже могло всё обернуться. Вот только не понял, как ты
перед медведем очутился? Договаривались же, что с коня не сходишь,
вперёд не лезешь.
— Тот конь и сбросил. Прямо в лапы зверю. Ничего ни скажешь,
хорош подарок боярский.
— Меня тоже оттеснили умело. С рогатинами бросились к зверю и
заслонили весь обзор. На вздох отвлекли, а ты уже порванный лежишь,
— повинился княжий пестун.
— Думаешь, подстроили?
— Тут и думать нечего. Не всем ты мил, Акамир, хоть и сами
призвали тебя на княжество.
В горнице замолчали, а у меня лапша просилась на стол. Захватив
ложки и миски, откинула занавески и пошла в горницу.
— Хватит его разговорами мучить. Садитесь есть.
Ковригу хлеба, выставленного на разделочной доске, Здеслав
напластал кинжалом щедрыми ломтями. Тем временем я разлила лапшу по
мискам и подвинула гостям. Ели молча. Князь сцеживал бульон и
выпивал его из ложки, его родич ел с аппетитом, сопровождая еду
уханьем и причмокиванием, Филипп аккуратно лакал навар, вытаскивал
на стол кусочки мяса, поедая их со столешницы, а я, поглядывая на
них из-под косматых бровей, не чувствовала вкуса супа, понимая, что
влипла в новую историю.