– Мы решили, – прервал неловкое молчание Рагнар, – идти на запад.
Решение еще не было принято, но никто не стал спорить.
– Те корабли, которые уже миновали мост, – продолжал Рагнар, – пойдут вверх по реке, а остальная армия двинется пешком или верхом по суше.
– Мои корабли пойдут вверх по реке, – сказал Гутрум.
– Они миновали мост?
– Они пойдут вверх по течению, – настойчиво повторил Гутрум, и всем стало ясно, что его флот пока еще за мостом.
– Лучше всего выступить завтра, – сказал Рагнар.
В последующие дни вся Великая Армия подтянулась в Лунден, покинув поселения на западе и востоке от города, и чем дольше мы ждали, тем меньше оставалось драгоценных припасов.
– Я иду на кораблях вверх по течению, – безо всякого выражения повторил Гутрум.
– Он боится, – зашептал мне Равн, – что не сможет вывезти на лошадях все богатства. Ему нужны суда, чтобы нагрузить их золотом.
– Зачем брать его с собой? – спросил я.
Было ясно, что никто не любит ярла Гутрума, его приход оказался нежданным и неуместным, но Равн даже не стал отвечать на мой вопрос. Гутрум уже здесь, а если он здесь, он примет участие в походе. Это было выше моего разумения, а еще я никак не мог понять, почему Ивар и Убба не приходят завоевывать Уэссекс. Они и вправду были очень богаты и больше не нуждались в сокровищах, но они годами говорили о покорении западных саксов, а теперь оба просто умыли руки. Гутрум тоже не нуждался ни в сокровищах, ни в землях, но считал, что нуждается, поэтому и пришел. Это было очень по-датски. Люди участвовали в походе, если хотели, а если не хотели – сидели дома. У датчан не было единого правителя. Хальфдан возглавлял Великую Армию, но люди не боялись его так, как двух его старших братьев, поэтому он не мог повлиять на решение других ярлов. Армия, как я понял потом, нуждается в одном предводителе, который ее поведет. Поставь над армией двух начальников, и она станет вдвое слабее.
Прошло два дня, прежде чем корабли Гутрума сумели пройти под мостом. У него были красивые суда, длиннее остальных, с черными змеиными головами на носу и на корме. Многочисленные люди Гутрума носили черную одежду и даже щиты красили в черный цвет. Хотя я считал Гутрума самым неприятным из всех виденных мною людей, я не мог не признать, что войско его производит впечатление. Пусть мы потеряли два дня, зато приобрели черных воинов.