– Я тоже.
* * *
– Меня все же злит ранняя смерть, – признается Адам, пока я раскладываю жаркое на тарелки из сервиза Кейт Спейд.
– А я уже не расстраиваюсь. После здешних чудес со смертью легко смириться.
Я набрасываюсь на картошку с чесноком, хрустящую снаружи и нежную внутри, в точности как люблю.
– Постоянно думаю о том, чего не успел. Я так и не женился. У меня нет детей. В скором времени собирался уйти из банка и открыть собственное дело, к тому же до пенсии оставалось не так уж долго. Лелеял мысль о частной бухгалтерской фирме. И почему я помешался на деньгах? Утешаю себя тем, что хоть племянникам отложил на колледж. И все равно, неужели в этом и есть мое предназначение?
– Видимо, да. Жизнь прошла, и мы многое не успели. Лично я собираюсь выжать максимум из случившегося. Не знаю почему, но я легко смирилась со смертью от «мини-купера». Сейчас я спокойна. Конечно, обидно, что погибла так рано. Я тоже строила планы, но теперь не могу отделаться от ощущения, что все кончено, ничего не попишешь. Се ля ви. Если сравнивать земное существование с тем, что мы получаем здесь, то я предпочту бабушку с дедушкой, дом моей мечты и роскошный гардероб необходимости каждый день ходить на работу и думать о куске хлеба.
– И ты ни о чем не жалеешь?
– Конечно жалею, – после минутного раздумья отвечаю я. – Мы с отцом не ладили несколько лет. Так и не успели помириться. Незадолго до смерти мы вроде нашли общий язык… Хотя не знаю. Постоянно казалось, что он стыдится меня, я так и не успела ничего изменить. Но что теперь, сидеть и плакать? Уже ничего не поделаешь.
Я разыгрываю равнодушие, однако тема глубоко меня трогает.
– Значит, ты смирилась?
– Да, – вру я. – Полностью.
– А мне кажется, я многое не успел. – Адам делает глоток вина. – Я хотел добиться большего.
На языке вертится рой соображений. Поделиться бы ими, но я не хочу затевать беседу о смысле бытия. Естественно, мои планы тоже рухнули, но, воочию увидев рай, начинаешь понимать, как тяжела жизнь. Стоит представить жаркое, как оно само готовится в духовке. Не понимаю, о чем горевать.
– Самое странное, что я абсолютно спокоен, – продолжает Адам. – Меня ничто не тревожит. Только о родных переживаю. Я все время думаю, как им сейчас тяжело.
– Я тоже! Что за несправедливость.
– Мне хочется им помочь, но я не знаю как.