Кажется, от монотонного пейзажа и плавного движения я задремала,
потому что потеряла равновесие. И свалилась бы в глубину пугающих
переплетений, но руки, даже во сне, цепко держались за древко.
— Филипп, быстро вылазь на метлу! — приказала фамильяру,
понимая, что долго не продержусь, а он у меня зверёк упитанный и
груз немалый. — Держись крепче, а я попробую подтянуться.
Без обычных капризов и пререканий кот выбрался из ранца, перелез
мне на голову, задержался там на мгновенье, группируясь для прыжка,
и перепрыгнул на пушистый хвост нашего летательного аппарата.
Висеть стало на восемь килограммов легче.
Мои руки никогда не отличались силой. В давние времена школьной
юности на уроке начальной военной подготовки после неоднократного
невыполнения мною задания по метанию гранаты, которая летела куда
угодно, но только не в цель, учитель, уставший уворачиваться,
злиться и смеяться, дал мне совет: «Никогда, слышишь, ни-ког-да не
пытайся бросать боевую гранату. Врага насмешишь, себя погубишь,
окружающих угробишь». С тех пор силы в руках не прибавилось, и я,
дрыгая ногами в напрасной попытке закинуть хотя бы одну на древко,
не могла подтянуться. Больше того, ботинок запутался в коварном
проводе, высокой петлёй поднявшемся над своими собратьями. Он
обмотал мою щиколотку, и от страха мне казалось, что меня тянут
вниз, в пучину узлов, сплетений и путаницы скомканных концов.
— Вверх! — скомандовала я, из последних сил цепляясь за древко.
— Филя, держись!
Послушная метла резко дёрнулась, я энергично, как ныряльщик,
рвущийся из глубины к воздуху, заболтала ногами, сбрасывая
нечаянную ловушку.
— Вверх! Вверх! — подтверждала приказ и желание
освободиться.
А когда почувствовала, что путы спали, заорала от радости:
— Гони на твёрдое!
Пальцы онемели и от усталости, и от холода, но ужас перед
клубящимися под ногами узлами и петлями немного добавлял сил. И вот
когда я, понимая, что сейчас разожму пальцы, мысленно начала
прощаться с жизнью, почувствовала, как подошвы коснулись твёрдой
поверхности. Не веря самой себе, опустила голову и увидела
тёмно-серую ровную площадку, над которой зависла метла. Собрав волю
в кулак, заставила себя разжать пальцы и разогнуть колени. Всё,
стою!
— Филипп, иди ко мне, — позвала фамильяра, и тот радостно рухнул
на меня, чуть не сбив с ног.