В розыске почти тридцать лет, начиная с оперативной работы и
заканчивая вот этим… руководством отдела тяжких и особо тяжких
преступлений регионального Управления. Базовая, еще до профильной
Академии, подготовка – десантно-штурмовая бригада,
разведрота.
О чем еще говорить?!
Помянув недобрым словом и отцов-командиров, когда-то сотворивших
из стоявшего напротив мужчины спеца по маскировке, и Его Величество
Случай, явно ему благоволивший, Карина легко улыбнулась, надеясь,
что подобная непосредственность сработает, как срабатывала уже не
раз:
- Выспалась.
Горбушин глубокомысленно хмыкнул, но промолчал. Пропустил ее
внутрь кабины, сам вошел следом, нажал кнопку их тринадцатого
этажа.
- Генерал с утра бухтел?
Карина вскинулась, но, встретившись взглядами в зеркальном
отражении, кивнула:
- Так… слегка.
- Кому больше досталось? Мне или Старпольскому?
- Предлагаете заложить отца? – посчитав, что и эта гроза прошла
стороной, засмеялась она.
- Предлагаю внести ясность в ситуацию, - тут же перефразировал
Горбушин.
- Тогда – Владу, - добавила Карина уже другим тоном. – Но не без
гордости за собственные кадры.
- Генерал суров, но мудр, - с оттенком беззлобной иронии заметил
Горбушин.
- Мне ему так и передать? – Карина вопросительно приподняла
бровь.
Подобный диалог с теми или иными вариациями они вели не
единожды. С кем другим вряд ли решилась бы на столь серьезную
степень откровенности, но Горбушин когда-то служил под началом
старшего из Яровых, да и саму Карину ему довелось няньчить, так что
разговор шел скорее в русле родственного общения, чем по вертикали:
начальник – подчиненный.
- Передай, передай.
Прозвучало довольно добродушно, но Карина не обольщалась. Знала,
с кем имела дело.
Так и вышло:
- Через двадцать минут жду в кабинете с отчетом по делу Марика.
И парней прихвати, - добавил Горбушин, заметив, как Карина закатила
глаза, – нечего одной отдуваться.
Дело Марика было их большой головной болью. Четыре года,
двадцать четыре жертвы. Женщины, мужчины, даже двое подростков. Не
те, которые в условных, после полной физической реконструкции
и психологической реабилитации, возвращавших потерянную в бурной
жизни молодость, а, действительно, подростки тринадцати и
пятнадцати лет.
Сначала разработку вели периферийщики, потом – они же, но
совместно с нравами, расследовавшими преступления на сексуальной
почве, в которых пострадали несовершеннолетние. Когда количество
трупов перевалило за двенадцать, ситуацию взял на контроль генерал
Яровой, после короткого разбирательства скинувший проблему на
Горбушина. Ну а тот думал недолго, отыграв с подачи на
Карину.