Рэкшор
— Какая еще академическая форма? — Артемиус смотрел на меня непонимающе. — Что еще за безумная идея? У нас нет на это финансирования.
— Я готов лично проспонсировать нововведение в качестве подтверждения моей лояльности, — улыбнулся я. — Вы же хотели, чтобы я перевоспитался. Так вот, я даже активно включаюсь в процесс. Сами посудите: социальное неравенство, с которым все так активно принялись бороться, это не только система Домов. Это и финансовая пропасть между высшей знатью и обычными гражданами. Достаточно выйти в коридор академии, чтобы это понять: у одних одежда стоимостью тысячи льинов, а у других обноски, которыми только полы протирать. Мы должны уравнять наших студентов.
— Это не уравнение, — протестовал ректор. — Это унижение представителей Домов Вивьерн и других. Обрядить всех в одинаковую одежду!
— Вы зашорены, — осклабился я, припоминая одну из фраз, которую еще недавно применяли в мой адрес. — Если хотим равенства, нужно начинать с малого. Хотя бы с формы. Вот взгляните. Я уже вызывал своего личного портного, чтобы тот накидал эскизы.
Положив на стол ректора с десяток листов, на которых красовались наброски будущей формы, я принялся ждать.
— Идея, конечно, неплохая, вашему отцу наверняка придется по вкусу, — перебирая модели, произнес Артемиус. — Но что это, мешки для перевозки репы?
— Это плащи, платья, брюки, рубахи... — принялся перечислять я. — Я специально попросил модиста не изобретать сложный крой. Форма должна быть простой, без излишков, чтобы изготовить ее в кратчайшие сроки. Никаких вытачек, декольте, рукавов с фонариками и прочих красивостей, подчеркивающих половые признаки. Все строго. Я даже разработал цветовую дифференциацию для факультетов. Зеленые — природники... Красные — огневики...
— Оставим серый, — мрачно перебил Артемиус. — Выравнивать так выравнивать. Преподавателей тоже переоденем?
Тут я задумался: если это та небольшая плата за то, чтобы у одной крысы не осталось даже упоминания о запахе меда на одежде, я согласен.
— На ваше усмотрение, — миролюбиво заметил я. — Так что? Вы одобряете?
Старик задумался...
И думал так громко, что грех было не прочесть: Артемиус хотел откатов... У этого прохвоста все измерялось золотом.