— Ну, в этом он прав. Ты действительно уже многого добился, — я заметила, как Вадим бросил на меня пристальный взгляд и быстро отвёл глаза. Похоже, я зря затронула личное. — По Руслану ещё что-нибудь есть?
— Да. Его отец ругался, что сын распродает большую коллекцию старинного оружия. Его любимую коллекцию, которую он много лет собирал. Спрашивал, нет ли у меня на примете покупателей.
— Думаешь, пистолет оттуда? — я наморщила лоб. — Между прочим, именно Руслану было легче всего спрятать мою косметичку. И он точно знал, что она принадлежит мне.
— Но какой у него может быть мотив?
— А это только предстоит выяснить.
— Знаешь, ты была права. Я действительно прихожу к выводу, что у каждого из гостей вечеринки есть свои скелеты в шкафу. А значит, подозреваются все!
— И я? — рискнула я задать вопрос.
— Ну... ты, пожалуй, в меньшей степени, чем все остальные.
— Большое спасибо!
— Не за что. Вот только знаешь, что я понял— одних подозрений мне недостаточно. Я же не пойду с ними к матери Соколова. Хотелось бы иметь что-нибудь посущественнее.
— Что же?
— Конкретный мотив, например.
— Интересные у тебя желания. И как мне это устроить? Я все-таки не сыщик.
— Надеюсь, озарение на тебя снизойдет. Пока у тебя очень даже неплохо получалось.
В ответ на похвалу я лишь скривилась и тяжело вздохнула. Мой собеседник не обратил на это внимание и предложил:
— А теперь давай, что ли, нормально поужинаем. А то я проголодался.
Он явно никуда не спешил, хотя было уже поздно, а добираться до дома ему не меньше пары часов. Несмотря на это, Вадим медленно смаковал еду, чашку кофе умудрился растянуть почти на полчаса, а меня заставил съесть второй десерт.
Когда мы наконец вышли на улицу, мой спутник предложил:
— Не возражаешь, если я отвезу тебя домой. Уже совсем темно.
— Моя машина на стоянке, — усмехнулась я.
— По-моему, это очень неудобно, ну когда девушка тоже на машине. И как её тогда провожать?
— Ты забыл: у нас вовсе не романтическое свидание.
— Одно другому не мешает.
— Вадим, прекрати!
— А давай оставим машины и просто погуляем? — не успокаивался он.
— Нет!
— Я же говорил: ты меня боишься, — я закатила глаза, и он потребовал: — Докажи!
— Хорошо. Если приведёшь мне хоть одну причину, зачем я должна тебе что-то доказывать.
— Чтобы укрепить моё доверие? — предположил Вадим.