Примерно через час сани въехали в
открытый двор старого ветхого домишки, крытого соломой, как и все
надворные постройки. Пахнуло терпким запахом застарелого и нового
навоза. Под ногами у лошади волчком закрутился лохматый пёс
дворянской породы, приветствуя хозяина. Почуяв прибывших, в хлеву
заблеяли коза с козлятами, недовольно заквохтали разбуженные куры,
протяжно замычал молоденький бычок.
«А не плохо они тут всё
реконструировали", - отметила про себя неожиданная гостья. -
"Живенько так, натуральненько…».
Ход её мыслей прервала появившаяся на
крыльце женщина.
- Старый, воротился? – окликнула она.
– Вдругорядь вертайся засветло. Все глазоньки проглядела, тебя
дожидаючись. – подошла она к лошади осторожной шаракающей походкой,
плотнее укутываясь в большой шерстяной платок, накинутый на голову
и плечи.
-А, пурга, будь неладна: заплутал
малясь, - отмахнулся возница. – Буянушку, кормильца нашего, на
конюшник сведу, а ты, старуха, котомку из дровен забери, да
бабоньку в избу веди.
- Каку таку бабоньку? – всплеснула
руками хозяйка дома, силясь разглядеть что-нибудь в тени, падающей
от сарая на повозку.
- Да вот, привёл Господь на пути
встретить. Мело аж жуть. Заплутала, от сродников отбилась. –
отмахнулся мужичок. – Веди в избу, обогрей: зазябла чай. А я к
голове, Степанычу, ужо схожу, покумекать надать, – себе в бороду
добавил он.
В избе разливались волны тепла от
печки. Пахло костром – топили по-чёрному. Изба состояла из одной
комнаты, тускло освещавшейся единственной лучиной в поставце,
стоявшей недалеко от самодельного стола, находившегося в красном
углу, под иконами. Вдоль стола тянулись две самодельные,
почерневшие от старости, лавки, по бокам, с торцов стояли два
крепких табурета недавно сколоченных, ещё пахнувших свежим деревом.
В противоположном углу прятался в потёмках большой сундук. У двери
высился неуклюжий ларь для продуктов. От печи до стены протянулись
полати, с которых свесили голову молоденькая девушка и два
паренька-подростка, прищурившись пытавшиеся разглядеть незваную
гостью. Пол был дощатый настеленный прямо поверх земли, но, похоже,
его очень давно не красили и не мыли. Худощавая хозяйка небольшого
росточка, опустив шерстяной платок на плечи, осталась в белом
холщовом платке, прятавшем её волосы. Определить возраст хозяйки
было затруднительно: одновременно можно было дать ей и сорок лет, и
шестьдесят.