***
Йола открыла глаза в городской больнице. Память вернулась к ней
одним быстрым толчком, и вместе с ней в голове поселились новые
пугающие образы. Образ машины, которой она ловко управляла, горечь
острого перца на языке. Чувство ненависти, жажда справедливости,
прощание, карие лукавые глаза Татьяны, которая варит утром кофе в
турке после девичьей попойки… Все это впечатывалось на подкорку и
воспринималось естественно, так, как должно.
Чуть позже к Йоле прибежала заплаканная Татьяна, схватила за
руку, просила прощения и корила себя за то, что не настояла на
своем до конца, позволив уехать за вещами. Она гладила руку Йолы,
рассказывая про то, что непристёгнутые пассажиры получили тяжелые
травмы, а старик, скорее всего, не выберется. Она же и подала по
просьбе Йолы зеркало.
После сестричка в белом халате ловко поставила девушке
капельницу, плеснула быстрой, привычной лаской и убежала по своим
медицинским делам. Забота Татьяны и медсестры вызвала в Йоле прилив
настоящего счастья. Давно ее никто не жалел. Просто никого, кто мог
бы, не было, не существовало в том, ненавистном мире. Только старая
Глаха порой жалела, но жалела брезгливо, презрительно, как жалеют
подыхающую от блох и лишая бездомную собаку. Неудивительно, она же
рабыня. Была рабыней. И теперь у нее есть дом. Теперь у нее есть
все.
Йола потянулась к стакану с водой – она могла сама себя
обслуживать. Пристегнутый ремень спас жизнь – тело получило совсем
незначительные повреждения, и это хорошо. Тело… Она теперь высокая,
длинноногая, с дерзким каштановым каре. С резковатыми, но
красивыми, чертами лица. И пусть тут она старше на десяток лет –
все будет хорошо. Ее никто не будет мучить и истязать, и
ненавистное отражение в зеркале не станет постоянным напоминанием
того, кем она была раньше. Новая жизнь!
Сокровенное желание, которое сбылось так, как она и мечтать не
смела. Мечта о другой жизни, о других людях, о мире, где все и
всегда свободны, оказалась реальностью.
Девушка рассмеялась. Соседки по палате посмотрели на нее с
недоумением, но Йоле было все равно. Она была счастлива, впервые за
долгие годы, полные мучений и страданий.
Счастлива и свободна!
***
Я валялась на кровати, раскинув ноги и руки. Открыла глаза и
пялилась в каменный потолок. А в голове маршировали сотни, нет,
тысячи образов – незнакомых, странных и вместе с тем –
понятных.