Опустив голову, я встала ближе к входу в холл и посмотрела на
только что вошедшего мужчину. Так вот ты какой, северный олень…
Признаться, я ожидала бесчувственную сволочь с королевскими
замашками, эдакого мефистофеля преклонных лет, но вместо него у
входной двери стоял… Дядечка. Ну или дядюшка. Его хотелось называть
с первого взгляда именно так – он весь был какой-то «дядькистый».
Толстоват, лысоват, одышлив. Рубашка подмышками мокрая, толстые
ляжки едва умещаются в темных, чуть лоснящихся штанах. Лицо широкое
и какое-то… добродушное и размазанное, нечеткое. Картофельный нос,
рязанские глазки, реденькие светлые бровки, пухлые щеки и пара
подбородков. Я ну никак не ожидала от насильника и рабовладельца
такой внешности. Это было несочетаемо. И тем страшнее была истина.
Он прошел мимо меня, и в нос ударила смесь знакомых запахов: пота,
хвойных духов, его кожи. Меня едва не вывернуло наизнанку.
Как же ты, бедная девочка, это терпела?
Я следила за ним взглядом, смотрела, как он взбирается на
лестницу, как торчат из домашних тапок желтые, в мозолях, пятки, и
понимала, что если он меня коснется хоть пальцем, я бездарно
спалюсь. Заору, отлуплю "дядюшку" по мордасам и окажусь… Кстати,
где я окажусь в таком случае? Ага, ясно-понятно. Не на Мальдивах, а
совсем наоборот. В голове всплывали знания, но не память – видимо,
девочке не доводилось бывать в местах, где перевоспитывают
взбунтовавшихся каким-то чудом рабов. Ее счастье.
- Йола!
Громкий окрик шибанул наотмашь. Чертовы реакции тела! Интересно,
она всегда так реагировала на его голос?
Я замешкалась. Идти не хотелось до зубного скрежета. Но новый
окрик не заставил себя ждать.
Я зашла в его кабинет – там я уже была утром. В ванной его
апартаментов я и разбила зеркало. Я робко встала у стеночки
рядышком с дверным косяком.
- Йола! Ты разбила зеркало! Ты не поранилась?
Я удивленно подняла на него глаза и тут же опустила снова.
Потому что он на меня не смотрел, копаясь в своем портфеле. Да и
голос… Таким спрашивают о состоянии здоровья четвероюродной
тетушки, которую в последний раз видел на свадьбе родственников в
пять лет. Ему плевать на меня. Если я в состоянии встретить и
прийти, значит, все хорошо, и переживать не о чем. А вопрос –
просто так, чтобы узнать, не сильно ли повреждена постельная
игрушка.