До напольной вазы не дотянуться, слишком далеко, а поблизости ничего подходящего для самообороны не было. Разве что…
Её уронили на широкий диван, треск порванного белья резанул по слуху тупым острием. Тяжело дыша, девушка уперла вспотевшие ладошки в мощную грудь Душмана, и подтянула колени к животу, не позволяя ему нависнуть над ней.
— Только попробуй… Меня тронуть! — просипела натужно, сморгнув злые слёзы, — я тебе глотку перегрызу!
Эта угроза на него впечатления не произвела. Кристи казалось, что он одержим этой навязчивой мыслью трахнуть её, и ей не удастся его остановить. Неужели Каринка, дурочка, зачем-то сунулась к нему, да еще и откровенно предложила себя? Что между ними было, как та вообще додумалась пойти на такой риск?
Крис припечатали к дивану, грубо развели ей ноги, и она снова забилась под бандитом, силясь скинуть его, избавиться от тяжести веса. Обезумев от ужаса, вонзила зубы в его плечо, и со злорадным удовлетворением увидела проступившие алые пятнышки на белоснежной рубашке. Он зарычал, перехватил её руку, когда девушка вознамерилась вцепиться длинными ногтями в его лицо, но она успела царапнуть по щеке, и на ней тоже запылали багровые следы.
Удар наотмашь был неожиданным, и такой силы, что мгновенно оглушил, выбил из реальности. Кристину никто и никогда не бил, даже в детстве родители не шлепали её за проказы. Папа просто строго ругал, грозя лишить прогулок с подружками, а мама укоризненно качала головой, и потом долго сердилась на неё.
Боль пришла позже. Взорвалась в черепной коробке, разлетелась сотнями брызг от висков к затылку. Что происходило дальше, Кристина помнила смутно. Душман её не домогался, это было главное, а боль пройдёт, это не смертельно. Выбраться бы отсюда, не напороться на новые неприятности. Властный голос прорезался сквозь пелену, застилавшую разум:
— Принеси воды. Живо!
Кристи, пошатываясь, осторожно села, спустив ноги на пол. Туфля валялась рядом с диваном, но обувать её она не стала. Что толку, как она пойдёт в одной? Слизнув соленый ручеек с уголка разбитой губы, девушка откинула спутанные волосы, и с ненавистью взглянула на мужчину. Он был уже одет, и даже застегнул пуговицы, все до единой. Из расцарапанной щеки всё еще струилась кровь, окрашивая ухоженную бородку темным. Отобрав у бесшумно появившейся молодой девчонки стакан, он протянул его Крис.