Невольно прислушавшись к разговору, я не заметила, как начало смеркаться. Наверное, о Снэшах в нашем королевстве не слышал только глухой и, если Нориан правда вернулся в столицу, намереваясь жениться… впрочем, меня это не касается. Подобным мне с такими как он не позволено даже разговаривать. Да что там разговаривать – и вблизи их никогда не увидеть!
В здешних кварталах жили практически низы общества – дальше только трущобы. Хотя само слово «низы» всегда вызывало в моей душе негодование. Правильнее сказать, здесь жили простые люди, которым, возможно, повезло немного меньше, чем остальным.
Дом, в котором мы жили, хоть и был старым, но все же сохранился лучше многих прочих. Жить на вернем этаже в некотором смысле было даже престижно. Папа, который обладал потрясающим талантом живописца, при жизни продал немало картин. Одну из них даже купил не слишком знатный, но вполне состоятельный лорд в подарок любимой супруге. Родители сумели выкупить две комнаты, принадлежащие соседям, и с тех пор в нашем распоряжении имелись пара спален, гостиная, кухня и даже отдельная ванная, что являлось настоящей роскошью.
Вернувшись на свой чердачок, я потрепала по голове развалившегося на кровати Кота и по привычке сунула тетрадь в нижний ящик тумбочки, спрятав его под другими вещами. У швейной машины, на столике лежали недоделанные заказы, которые мне предстояло завершить до завтра. Серьезную работу вроде полноценного пошива одежды мне доверяли редко, а вот что-то подшить или заштопать просили регулярно. Выручка выходила не слишком большой, но для того, чтобы чувствовать себя мало-мальски независимой от опекунов, ее хватало.
Ночка предстояла долгая. За шитьем я просидела практически весь день, не прерываясь даже на обед, поэтому сейчас чувство голода дало о себе знать.
На кухне я обычно не ела, привыкнув уносить еду к себе на чердак. Вот и сейчас быстро вскипятила воду, заварила чай, прихватила пару бутербродов и уже собралась снова возвращаться к себе, когда в кухню вплыла тетушка Эльза.
Вид она имела крайне недовольный – как, впрочем, и всегда. И нелепый – тоже, как всегда. Обладая пышными формами, она питала страшную слабость к утягивающим корсетам и глубоким декольте. А также несуразным шляпкам с перьями и, что самое ужасное – ярко-розовому цвету, что, по моему скромному мнению, делало ее похожей на поросенка.