– Спасибо. Как тебя зовут? – спросила Кэтрин, поняв, что не в силах сердиться на эту девушку-подростка, несмотря на её несколько эксцентричное поведение. – Я Кэтрин Элмерз.
– Эмилия Ломан. Я всё-таки попробую, о'кей? - Лия прикоснулась к надгробию могилы родителей Кэтрин и несколько минут стояла, закрыв глаза.
– Эмилия, хватит, – вздохнула Кэтрин. - Ерунда это всё.
Распахнув глаза, Лия потрясённо уставилась на собеседницу:
– Кэтрин, а ты знаешь, что твоих родителей заставили совершить аварию?
– Глупости! – сердито воскликнула Кэтрин. – Сбавь обороты, Эмилия.
– Но я не выдумываю, это правда, – обиделась та. – Я знала, что ты мне не поверишь.
– Скажи тогда, как выглядели мои родители?
– Я их не вижу, только слышу голоса. Твоей мамы уже давно нет на пункте распределения, её вновь отправили на землю, а папа должен ещё какое-то время побыть там, чтобы искупить вину перед кем-то. Я разговаривала с ним.
– Что ты несёшь? – Кэтрин в сердцах отвернулась от новой знакомой.
– Появившиеся из тумана фигуры в длинных, тёмных плащах тебе о чем-нибудь говорят? – поинтересовалась Эмили и увидела, как вздрогнули плечи Кэтрин.
– Это сказал мой отец?
– Да, но я уже не слышу его. У меня редко получается беседовать с духами и я не всё понимаю из разговора с ними. Значит, сегодня особенный день.
– Иногда я видела тёмные фигуры во сне, – призналась Кэтрин. – Они окружали меня, и мне было очень страшно, но я почти сразу просыпалась.
– Теперь ты мне веришь?
– Возможно.
Девушки ушли с кладбища вдвоём, и Кэтрин поинтересовалась, кого хочет услышать сама Эмили, но та, замявшись, быстро перевела разговор на другую тему. Кэтрин ещё не раз потом спрашивала, ради кого подруга приходит на кладбище, и она всегда уклончиво отвечала, что хочет узнать ответы на некоторые вопросы, но с ней пока никто об этом не говорит.
Лия тоже не слишком-то ладила со сверстниками. Она не была такой ярко выраженной бунтаркой, как Эшли, готовой влезть в любую потасовку, но тоже всегда стояла на своём. Кэтрин познакомила её с Эшли, и те понравились друг другу. Обе были весьма своенравны, тянулись к неформальному образу жизни и неординарному выражению себя в обществе. Вот только с годами Лия устремилась к свету, а Эшли, наоборот, увязла во тьме и депрессии.
Лия была очень скрытной, когда дело касалось расспросов о её семье. Она жила вместе с матерью и была единственным ребёнком в семье. На вопросы об отце она отвечала: “Если не умер, то жив до сих пор”, и подруги перестали спрашивать её об этом.