– Не говори о моём отце в таком тоне. Тебе никогда не понять, что такое семья и традиции! – оборвал её Шон, подумав, что лучше бы не подходил к ней. Сам виноват, как будто он не в курсе того, как агрессивно иногда ведут себя бывшие.
– Куда уж мне! Мне ведь никто даже не пытался это объяснить. Только твоя мама хорошо обращалась со мной, а остальные твои родственнички с самого начала меня презирали.
– Мне пора, – Шон вышел из-под козырька на улицу, несмотря на то, что ещё шёл дождь. – Прощай.
Эшли не могла спокойно смотреть, как он уходит и кинулась за ним. Догнав, она схватила его за плечо и развернула к себе:
– Шон, подожди! Прости, я не хотела обидеть тебя.
Он смерил её холодным взглядом:
– Я всё понимаю, но ты явно перегибаешь палку.
– Ответь мне, наконец, почему же ты оставил меня? Почему не захотел откровенно поговорить? Что я сделала не так? Ты же бросил меня без всяких объяснений! Это из-за того, что случилось на том ужине? Я хочу извиниться.
– Ты слишком эмоциональна и… Не хочу об этом вспоминать.
– Почему ты раньше не сказал о том, какой бы ты хотел меня видеть? Я бы всё сделала ради тебя! Я бы изменилась! Я люблю тебя, как ты не понимаешь?!
– Да кого ты обманываешь? Ты не из тех, кто изменился бы, ведь тогда ты была бы уже не ты, а человека любят со всеми его достоинствами и недостатками. Ты не мой типаж девушки, Эшли, – Шон запнулся, раздумывая, говорить ли ему дальше и решительно продолжил: – Я не люблю тебя. И не говори мне, что ты об этом не догадывалась.
– Я верила, что ты… – она взглянула на него глазами полными слёз, и обида наполнила её сердце. Сегодня он сказал то, о чём всегда молчал и это молчание так долго питало её иллюзорной надеждой на то, что он когда-нибудь вернётся и всё наладится, пойдёт, как раньше. Сейчас же всё стало предельно ясно. – Значит, я не твой типаж?.. Но ведь с годами люди, живущие вместе, меняются или перенимают привычки друг друга. Шон, подумай, чего ты хочешь на самом деле. Именно ты, а не твои родители или друзья. Если бы наша любовь была взаимна, мы бы справились со всеми трудностями, но ты бежишь от них, прогибаясь под…
– Да не думай ты, что я прогибаюсь! – перебил он её. - То, к чему я стремлюсь, я хочу не из-за кого-то, а из-за самого себя. Ты знаешь, почему я тянулся к тебе когда-то. Ты удивительная девушка, но мне надо кого-то попроще, а не с такими загонами, как у тебя.