Я зачем-то смотрю на Мэтта, но он, похоже, не разделяет наши
чувства. Со странным равнодушием и в то же время задумчивостью
глядит вперёд. Поймав мой взгляд, он чему-то ухмыляется, и от этой
усмешки у меня по коже пробегают мурашки.
Эндрю опять ничего не замечает и продолжает жаловаться на
голод.
…Но вот десять минут, показавшиеся мне часами, подходят к концу.
Карета останавливается.
Эндрю резво выскакивает первым. Видимо, настолько проголодался,
что уже не может ни о чём другом думать. Следом спокойно выходит
Мэтт. Он останавливается у кареты, и, когда я начинаю спешиваться,
предлагает мне руку.
Конечно, я привыкла к таким жестам, но обычно их проявлял жених
или прислуга. И сложно объяснить поведение Мэтта галантностью, ведь
его рука не в перчатке. Как и моя.
Решив, что лучше проигнорировать, я опираюсь о карету, когда
выхожу. Да, трудно одновременно поддерживать юбки, сохранять
достоинство и предоставить себе опору, но я справляюсь. И, не глядя
на Мэтта, как ни в чём не бывало подхожу к Эндрю.
Конечно, тот снова ничего не замечает. А мне всё сложнее
держаться невозмутимо. Мэтт смотрит на меня. Знаю это наверняка,
чувствую всей кожей. И, хоть не оборачиваюсь и не вижу выражение
его глаз, от этого его взгляда жутко не по себе. Даже тревожно.
Машинально следуя за Эндрю, погружаюсь в мысли. Теперь в них не
голод, а единственный способный мне помочь адвокат, оказавшийся
непредсказуемым убийцей.
Да уж, противоречий ему не занимать. Многие видят в нём
спасение, да и он часто проявляет благородство, если верить
рассказам. А наслышалась я немало, прежде чем решиться
обратиться.
Но во всём его поведении, во взгляде и даже в ауре чувствуется
опасная загадка. Даже если не учитывать совершённое им ночью, Мэтт
не вызывает безоговорочное доверие. Скорее наоборот, с ним я
испытываю необычную тревогу. Будто вот-вот случится нечто
непоправимое.
Эндрю чуть не боготворит Мэтта. Возможно, даже считает другом и
примером для равнения. Вот только адвокат, похоже, не испытывает ни
тени каких-либо чувств к настолько преданному ему человеку. Не
сказать, что Мэтт выказывает пренебрежение, нет, общается без
отчуждения. Но заметно, что не испытывает интереса. Ему безразличен
Эндрю.
Иначе Мэтт, такой весь хороший и честный, не стал бы так
бесцеремонно и открыто проявлять интерес к чужой невесте.