— Я… всё… исп…испортила…
В голос просачиваются слезливые нотки. А затем меня просто
трясёт от рыданий.
Неизвестно, сколько это длится. Невыплеснутые эмоции стекают с
моих глаз накопившимися слезами, а горничная просто обнимает
меня.
Я не сразу замечаю спустившегося к двери и уходящего куда-то
Мэтта. Так и не успеваю понять, видел ли он, что тут
происходит…
******************
Я не рассказываю горничной всю правду, но даю понять, что
ошибалась в муже. И что написала это письмо необдуманно. Так же,
как и сбежала из дома. И что жалею обо всём этом.
Я пытаюсь максимально смягчить образ Мэтта перед горничной, но в
этом нет особой нужды. Она всё равно верит, что он вовсе не
чудовище.
За разговорами мы даже не сразу замечаем, что проходит почти два
часа. Неясно, куда ушёл Мэтт, но я начинаю волноваться.
К тому же, вечером должен прийти колдун. А насколько я помню,
это мой единственный шанс, учитывая дорогу до Дэна.
День подходит ко второй половине. Я взвинченная и не нахожу себе
места в доме.
В итоге остаюсь просто ждать в комнате, в которой мы с Мэттом
спали вместе. Уже пообещала себе, что если к семи не будет никаких
новостей, я пойду искать обоих мужчин.
Моё терпение уже на исходе, но я держусь. Я уже поступала
импульсивно. Не нужно повторять ошибок…
Тем более что Мэтт всё-таки возвращается.
Я сразу улавливаю, когда это происходит. Чувствую… Точно знаю,
что он теперь дома. Даже до того, как слышу, что Мэтт поднимается в
соседнюю комнату.
Это не назвать порывом или резкой необходимостью. Просто в
какой-то момент я понимаю, что не могу так больше. Я должна хоть
что-то исправить. Хотя бы начать.
Когда я захожу к нему без стука, Мэтт перебирает какие-то
бумаги. Он сразу отвлекается от них. Отложив, поворачивается ко
мне.
Что-то меняется в его взгляде… Но вот что, я никак не могу
определить. Боюсь.
— Эдвард придёт в течение часа, — нарушает затянувшуюся паузу
Мэтт.
Я вздыхаю. А потом просто смотрю в его глаза, ища в их глубине
хоть какой-то намёк на смягчение… Но нахожу другое. Вопросы.
Какие?..
Накал недосказанности между нами становится критическим. И,
видимо, это понимаю не только я. Мэтт почти замирает, не сводя с
меня слегка прищуренного взгляда. Я тоже словно застываю.
— Развод будет завтра. Сегодня уже поздно подавать заявления, —
снова прерывает молчание Мэтт.