Неожиданно, но игра проходится по живому во мне, пробуждает
эмоции, выплёскивает непонятную горечь. Тоску там, где должна быть
только злость.
Я вдруг даже чувствую, как по лицу текут слёзы.
Мэтт подходит ближе, и я продолжаю, всхлипывая:
— Что ты даже не человек… И что ты убил того мужчину в переулке,
свернул шею… Мне страшно…
Я ощущаю одновременно как браслет реагирует, выдав нужную
эмоцию, и как Мэтт обнимает меня.
Чувствуя его объятия и то, как он гладит меня по голове,
ненавязчиво прижимая к себе, я с трудом держусь на ногах. Дыхание
сбивается. Слёзы отступают, но на место им приходит дрожь.
— Всё будет хорошо. Я обещаю, — твёрдо заявляет Мэтт.
От его тона, тёплых объятий и дыхания куда-то мне в волосы вдруг
разрывается сердце.
Ну нет, я ведь решила не воспринимать всё лично. Третье слово
уже получено. Остаётся всего два.
И пока он так нежно обнимает меня, вполне можно решить вопрос с
доверием.
Осознание, что чем дольше длится этап получения заклинания, тем
мучительнее его проходить; придаёт решимости.
— Может, мне было бы легче, если бы ты открылся мне, —
срывающимся голосом шепчу. — Ты доверяешь мне?
— Да, — сразу отвечает Мэтт.
Браслет снова сжимает мне запястье, подтверждая ответ. Остаётся
дождаться следующего слова, которое станет предпоследним в этой
цепочке.
Зашевелившись, пытаюсь освободиться из его рук, и Мэтт отпускает
меня. Отойдя на два шага назад, я вытираю следы слёз. И смотрю на
него.
— Что ты хочешь знать? — спрашивает он.
Вздыхаю, поняв, что Мэтт готов раскрыть мне всё. В том числе и
то, о чём уж точно не хочется знать.
— Нет, извини. Я всё-таки не готова, — поспешно говорю, неловко
улыбнувшись.
Словно уловив мою тревогу, Мэтт кивает. И улыбается в ответ —
успокаивающе, мягко. Я с трудом сдерживаюсь, чтобы глупо не
улыбнуться ещё раз.
Что за чертовщина! Взгляд Мэтта обволакивает, а чувства в нём
забирают в себя. Сохранять спокойствие становится всё сложнее.
— Я могу рассказать что-нибудь безобидное. Например, о своём
детстве, — предлагает он, явно желая сократить дистанцию.
— Нет, нет, нет, — порывисто возражаю, подкрепив слова и
жестом.
Чем больше он говорит, тем сложнее довести всё до конца. Я вдруг
ясно осознаю это. Потому факты из его жизни только усугубят
всё.
Снова принимаюсь ходить туда-сюда по коридору. Изредка
останавливаясь, смеюсь каким-то странным смехом, мечусь к окну,
качаю головой, снова шагаю назад и вперёд.