— Мэтт! — тогда кричу я, чувствуя, как страх нарастает почти до
паники. — Ты делаешь мне больно!
Мой испуганный, почти отчаянный возглас всё же доходит до цели —
Мэтт замирает, а потом смотрит на меня ошеломлённым, почти диким
взглядом, в котором постепенно проявляется понимание
происходящего.
Он быстро оглядывает меня, видимо, проверяя, как далеко зашёл. Я
тут же ищу руками одеяло — хочется прикрыться. Кажется, Мэтт это
понимает — отворачивается, встаёт с кровати.
— Прости, — коротко говорит он, хотя явно не ждёт, что я
действительно это сделаю.
По крайней мере, в этом почти ровном тоне всё-таки слышится
злость на себя.
— Чёрт, как не вовремя, — не обращаясь ко мне, выдыхает
Мэтт.
Некоторое время он сидит за комнатным столом, зарывшись в свои
волосы обеими руками, в каком-то немом отчаянии. Похоже, стыдится
произошедшего. Но моменты слабости длятся недолго — Мэтт
отстранённо встаёт, быстро сжимает кулаки и тут же разжимает, явно
пытаясь взять себя в руки. И решительно бросает:
— Мне надо уйти.
Не дожидаясь ответа и едва ли нуждаясь в нём, Мэтт резко
выходит.
А я сажусь, отрешённо глядя вперёд, на одну точку, которая
расплывается перед глазами. Вдруг становится понятно, что всё дело
в сущности мужа. Сегодня я столкнулась с проявлением этого, причём
вот так ярко и напрямую.
А ещё… Мэтт сейчас пошёл убивать кого-то. Интуитивно я чувствую
это. Да что там — почти знаю наверняка.
Страх сковывает тело, бежит по крови, стучит в висках, разбивает
сердце. Мне хочется кричать, но невозможно выдавить ни звука. Губы
не слушаются, в горле пересыхает.
Я просто падаю на кровать. Лежу так некоторое время, глядя в
потолок. И вдруг вздрагиваю, снова увидев лицо Мэтта так чётко,
словно это реальность. Мотаю головой, и пугающий мираж
развеивается. Но легче не становится. Я закрываю глаза, но и это не
помогает. Передо мной всё равно предстаёт всё, о чём хочется
никогда не вспоминать.
Что вообще на меня нашло чуть не отдаться ему? И вот
последствия.
Сжимаю губы. Время будто останавливается, по кругу разворачивая
передо мной одно и то же — его пугающий взгляд, неосторожные и
грубые действия, запоздалое раскаяние… Ночное убийство,
свидетельницей которого я стала.
Холодок по коже, мурашки и тревожное предчувствие не оставляют в
покое. Прийти в себя никак не получается. Да и зачем? Творится
какая-то чертовщина. Притворяться, что всё нормально, глупо даже
перед собой.