Ясна подошла и встала рядом, он наклонился к ее лицу и, обдавая
горячим дыханием, сказал:
— Как только откроется переход и замерцает, ты быстро, не
мешкая, туда ныряешь, я за тобой следом. Понятно?
Судорожно сглотнув, девушка кивнула. Как же ей было страшно! Но
возможность остаться здесь, на этом утесе, неизвестно где
расположенном, тоже вызывала ужас. Ясна была уверена, что сейчас
они находятся не в ее княжестве – моря у них не было. И как она
отсюда будет выбираться, если не успеет войти в это «зеркало»
перехода? А в нем она уже побывала и ничего страшного не произошло.
Правда, тогда она была на руках Амьера. Словно угадав ее мысли, он
произнес:
— Взять тебя на руки я не смогу, так как мне надо будет
удерживать «зеркало». Но ты не бойся, шагнув в него, ты окажешься в
гостиной Аруана. Куда–то еще отсюда я не смогу нас переместить, а
вот по оставшемуся следу перемещу туда, откуда мы пришли.
Эти фразы он говорил спокойно, уверенно, и она еще раз судорожно
вздохнув, внезапно успокоилась.
— Готова? – требовательно спросил Амьер и увидел кивок и
неуверенную улыбку. – Вот и прекрасно – приготовься.
Он надел камзол и, подняв руки, стал делать пассы. Делал это
медленно, в отличие от Владыки, и девушка с удивлением отметила,
что это были не просто хаотичные, непонятные движения рук. Амьер в
воздухе выписывал неизвестные ей руны! Они на краткий миг
уплотнялись, зависали и таяли. Видимо, Владыка так же рисовал в
воздухе, но делал это быстро и глаза не успевали заметить
проявляющихся в воздухе рун.
Амьеру эта «роспись» в воздухе давалась нелегко – его дыхание
становилось все тяжелее и надсадней, как будто он поднимался бегом
в гору, волосы взмокли и слиплись сосульками, челюсти сжимались все
сильней, казалось, что сейчас начнут крошиться зубы.
Наконец воздух замерцал и постепенно проявилось «зеркало».
— Быстро ныряй – натужно прохрипел Амьер, зафиксировав руки в
одном положении, – мне трудно его удержать.
Она, охнув, зажмурилась и шагнула в «зеркало».
На этот раз все было не совсем так – ничто или никто ее не
распылял. Девушка окунулась, судя по ощущениям, в какую–то желейную
субстанцию, ее окружал или, может, мерещился еле слышный шепот,
всхлипы, стоны, но она страшилась открыть глаза, боясь увидеть что
или кого ей нашептывало, стонало и плакало. Почувствовав, что ее
обхватили за талию, попыталась закричать, но из открытого рта не
вырвалось ни звука. Кто–то невидимый (глаза она так и не открыла,
наоборот, зажмурилась еще сильнее) прижался к ней сзади, крепко
обняв за талию, и прошелестел на ухо: «Ти–и–и–хо–о–о–о».