Ясное дело: неопытным командир в храмовом (иначе
откуда татуировка?) отряде, пусть даже и состоящим из одних
новобранцев, просто быть не может. Особенно в достаточно большом
отряде, где есть ещё как минимум два сержанта.
- Рассказала! - лучница отложила бесполезные для неё
доспехи и с радостью переключилась на более интересную тему.
Только-только успевшая скрыться за дверью санузла новенькая судя по
сразу смолкшим звукам замерла на полушаге и даже дыхание затаила -
Они пьяные были, и командир, и сержанты.
Прелестно. Как-то я полагал, что и пьяный
профессионал - всё равно профессионал. И второй замечательный
сюрприз - я как-то предполагал, что церковные бойцы не будут бухать
напропалую.
- У рекрутов на марше при себе не было оружия, только
личные вещи, которые каждый тащил сам, - продолжила пересказ
Фирониэль. - Оружие везли на отдельной телеге, выдавали только на
время караула или тренировок. У одного из будущих солдат Белой
Церкви один из сержантов ближе к концу перехода случайно обнаружил
припрятанное спиртное. Залётчика при всех показательно избили, а
деревенский самогон лейтенант и двое доверенных сержантов вечером
употребили сами.
Ага, кое-что начинает проясняться. Я уже, кажется,
догадываюсь, что было дальше.
- Уже ночью один из сержантов обошёл временный лагерь
и лично приказал всем рекрутам женского пола “явиться для
прохождения особого испытания” к шатру командира, - к сожалению, не
обманула моих ожиданий эльфийка. Ситуация насквозь житейская: все
нормальные командиры рассованы по “горячим” направлениям и точкам -
там ведь есть настоящая опасность, которую надо по-настоящему
сдерживать. А вот перевод отряда новиков из места сбора в
тренировочный лагерь можно и какому-нибудь куску дерьма поручить -
было бы с чем справляться.
- Боевой молот наша Маша у кого отобрала? - спросил
я, не желая выслушивать малоаппетитные подробности дальнейших
событий.
- Не боевой, кузнечный, - поправила меня Рона. - Он
был у неё с собой, в вещмешке. Забрала из кузни старый отцовский,
которым почти не пользовались уже, когда сбегала из
дома.
Ну и ну.
- Маша, ты что, кузнец? - спросил я у неплотно
прикрытой двери.
- П-подмастерье, - после некоторой паузы ответила
девушка и тише, с отчётливой горестью, добавила. - Только отец так
и не признал мастерство. Сказал - “не твоё дело”, и что клеймо из
его рук я никогда в жизни не получу.