– А можно где-нибудь в другом месте?
– Да. В цирке, например. Или в планетарии. Можно?
– Нет. Только в кабинете.
– А можно в кабинете логопеда?
– Или ухогорлоноса?
– Нет. Только зубного врача.
– А можно не себя представить?
– Можно Васю? Или Петю?
– Хорошо, можно Петю. Но лучше все-таки себя.
– Это ужасно. Боль, кровь, страх, унижение.
– Но я же сказал – ПРЕД-СТАВЬ-ТЕ. Я же сказал – КАК БУД-ТО. Ну?
– Хорошо, представили. Как будто.
– А дальше что?
– А дальше сравнивайте. Что вокруг вас на что похоже. В зависимости от того, что с вами происходит в данный момент. Понятно?
– Не очень.
– Очень не…
– Объясняю. Когда вам скверно, мир вокруг окрашивается в темные тона, люди, предметы напоминают что-нибудь тяжелое, мрачное, убийственное, а когда вам весело и легко, окружающий мир…
– Понятно.
– Врач сперва похож на кого?
– На мясника.
– Допустим. А когда сверлит зуб?
– Уж-ж-жас. На палача.
– А когда вы прощаетесь с ним?
– На дедушку Мазая.
– Молодцы. Итак, вы в кабинете зубного врача. Действуйте.
Марина Красильникова:
Деревянная скрипучая лестница в кабинет. Три ступеньки на эшафот. Ступеньки на костер. Ух, какая жалкая, какая противная дрожь во всем теле. Не страшно, но противно.
Вхожу. Кресла – маленькие гильотины. Блестящие инструменты – орудия пыток. Врач – палач в белом халате.
Мясистая рука с хищно сверкающим зеркалом и корявой иглой тянется к зубам. Все замерло. В ушах стынет тишина. Скрежет инструментов застрял, как в вате. Стерильные орудия пыток режут глаза. Сугробы покрывал и саваны халатов…
Шварк! Еще шварк!
– Можешь идти.
– Ура!
Орудия пыток – всего лишь маленькие никелированные помощники. Скрежет бормашины – Сороковая симфония Моцарта.
Как легко на зубах!
Сева Зельченко:
Петя вошел в кабинет и начал сравнивать. Кресло похоже на плоского, складного удава с одним глазом. Бормашина – на белку в колесе. Корзина для бумаг – на шлем ископаемого рыцаря.
Тоскливо.
Его усадили в кресло, а он сравнивал. Вой сверла похож на зазубренное, тысячекратно повторенное длиннохвостое правило. Скучно. Ну что они тянут?
Ага, началось.
Сравнивает. Часы – немигающий глаз Всевышнего. Врач – нечто механическое, вечное, постылое. Все неподвижно.
Вот оно самое гадкое! А-а-а!
Утка окровавленная похожа на преступника, ставшего жертвой.
Врач – на хромого Тимура, жадно зреющего твой позор.