Опять наступает пауза, в течение которой Георгий долго смотрит на меня.
– Спасибо вам, Максим, за Константина. Очень я рад, что у него появился такой друг в вашем лице. Костя очень… хрупкий, тонкий человек. Не хотелось бы, чтобы сломался и огрубел. Как друг, берегите его! Вы наверняка ему нужны, если готовы принять участие в его судьбе.
– Стараюсь… – и задумчиво несколько раз киваю. – Знаете, он мне нужен не меньше, чем я ему.
Естественно, Нике, даже при всех её нынешних изменениях, о разговоре с Георгием я говорить не стал. Не уверен, что она правильно поймёт моё участие в Костиковой судьбе. И ещё… Боюсь, что она обидится на меня за такое вмешательство во внутрисемейные дела. Я действительно боюсь её обиды и возможного последующего охлаждения. Я этого не хочу! Не хочу, потому что хочу быть с ней.
Мы общаемся почти каждый день. То она приезжает в наш бухгалтерский офис, то вместе заезжаем в какой-нибудь спа-салон для инспекции, а потом вместе обедаем. При этом платить за себя я мягко не позволяю.
Уехавший наконец на целую неделю в Москву Вадим дал нам с Никой возможность пожить это время вместе. Конечно, приходилось, как обычно, соблюдать правила конспирации, чтобы не давать лишней информации бдительным соседям. И опять я не мог не сравнивать то, как проходили наши встречи раньше, и то, какими они стали сейчас. На смену проявлениям бурной страсти пришли нежность и… бережность. Оказывается, просто сидеть, прижимая к себе женщину за плечо и зарываясь носом в её волосы, обалденное удовольствие.
Ника все эти дни сама готовила нам ужин, обязательно спрашивая, что бы я хотел поесть. Оказывается, они с мужем чаще ужинали не дома. Замечая, что она начинает суетиться на кухне, я всегда приходил к ней туда и с удовольствием помогал, чем могу. Первый раз в ответ на её попытки выгнать пришлось объяснить, что тем самым она лишает меня удовольствия делать с ней что-то вместе. Ответом снова стал взлёт её ресниц и долгие, долгие поцелуи… Жаль только, что через неделю, а вернее, через пять дней всё это счастье кончилось.
Исподволь наблюдаю за Никой в деловой обстановке. Тут изменений никаких не произошло. Всё как и всегда – жёсткость и всевластие хозяйки. Наверно, это так и должно быть, чтобы народ не расслаблялся. Отдаю ей должное – самодурства я у неё пока не замечал, но халдейство принимает благосклонно. Со мной на работе она ведёт себя очень сдержано, даже суховато.