– Слишком спокойно, – вдруг вступил в
разговор мессир Кентигерн. – Уж не поэтому ли вы, Раттрей,
посоветовали мне обратить особое внимание на расплодившиеся в
последние пару лет секты демонопоклонников? Вы считаете…
– Да. Я уверен, что орки используют
Верящих-в-Ночь для разведки на нашей территории и для переговоров с
изменниками. А кто-то из сектантов завербовал или подкупил одного
из членов Канцлерского совета. Я потому и не рекомендовал в этот
раз собираться где-нибудь поблизости от столицы. Граф Ахалл явно
рассчитывал на войну с орками. Когда пламя мятежа охватило бы
север, а легионы оказались заняты на юге – граф без труда
организовал бы себе маленькое королевство.
– Если вы правы, Раттрей, – задумчиво
произнёс канцлер, – то времени у нас почти не осталось.
– Думаю, год. Может, чуть больше.
Если мы и дальше сумеем рубить все попытки раздуть смуту. Но даже в
этом случае – через лето Бархед и остальные южные города сядут в
осаду.
– С именем Единого да выстоим, –
почти хором отозвались мессир Кентигерн и митрополит Аластер.
Империя, Большой Соляной тракт. Май, год 498 от сошествия
Единого.
Глядя, как служка из мирян с кадилом
обходит прихожан – приход в Тейне был не самый богатый, окормлял
лишь сам крохотный город и окрестные сёла, так что постоянного
помощника у отца Райберта не имелось – Ислуин подумал, что всё-таки
люди в Империи и в Эмирате Шахрисабзс во многом похожи. Там раз в
неделю ходят в баню, чтобы после парилки посидеть и обменяться
сплетнями. Здесь каждое воскресенье ходят в церковь, слушают
проповедь и поют псалмы, а до и после молитвы точно так же
сплетничают.
Не зря едва отзвучала заключительная
часть проповеди, и священник благословил прихожан выйти из храма,
как на улице, к магистру подошёл бургомистр:
– Переживаете, мастер Ивар?
– Что? Ах да. Через две недели
ведь…
– Там вон ваша дочка. С женихом она.
Я вас понимаю, кровиночку из дома отпускаете. Но она в хороших
руках будет.
– Да-да, конечно, – согласился
Ислуин.
– Вы хороший человек, весь город
вашей свадьбы ждёт.
– Ах, да-да.
Магистр судорожно пытался сообразить,
как бы ему побыстрее от бургомистра отвязаться. Старый хрыч был
маленький и толстенький как жаба, при этом имел впалые щёки,
которые, казалось, соприкасались друг с другом и кустистые,
лохматые брови, со спрятанными под ними маленькими глазками.
Комичная внешность, только вот характером как пиявка, не зря город
и округу держал железной рукой. Именно такого в своё время Ислуин и
искал, когда решил поселиться года на два возле какого-нибудь
крупного торгового тракта. Выбрать себе профессию аптекаря-алхимика
– рассказ о болячках хороший повод завязать разговор, во время
которого несложно вытянуть нужные сведения. Особенно если город,
где живёт аптекарь, небольшой, провинциальный, настраивающий много
повидавших путешественников смотреть на местных обывателей
свысока.