Сердце девушки пропустило один удар, будто упало куда-то вниз, а
затем гулко забилось. К горлу подступил тошнотворный ком, а в
висках гулко застучала кровь. Облизнув пересохшие губы, чтобы хоть
что-то сказать, она услышала гнев в голосе отца.
- Я много времени и сил потратил на твое воспитание. Я думал,
что из тебя вырастет приличная девушка, а выросла обычная шлюха, -
глухо сказал он, поднимаясь из-за стола. Отец придвинулся ближе, а
она не могла заставить себя сделать шаг назад, сейчас она боялась
отца как никогда в жизни. Он, не мигая, смотрел в глаза дочери,
заставляя ее трепетать от страха.
Однажды, на отдыхе в горах, Елена случайно наткнулась на
небольшую солнечную полянку, где в скудной травке росло несколько
кустиков дикой земляники. Обрадовавшись, девушка бросилась собирать
маленькие красные ягодки, вдыхая непередаваемый аромат земляники.
Потянулась за очередной ягодой и замерла. В нескольких десятках
сантиметров от ее ладони, скрутившись в небольшой клубочек, на
солнышке грелись две гадюки. Одна из них, не мигая смотрела в глаза
испуганной девушки, выпуская тонкий раздвоенный язык. Тогда ее спас
инструктор, который сопровождал их группу в том походе, Елена на
всю жизнь запомнила правила безопасности, а еще тот холодный,
безжизненный взгляд змеи, несущий смерть любому, кто перейдет ей
дорогу. Почему-то сейчас она отчетливо видела похожий взгляд у
отца.
- Папа, я все объясню, - прохрипела девушка, попытавшись
оправдаться, но было слишком поздно.
- Молчать! – он влепил дочери звонкую пощечину, голова девушки
мотнулась в бок, но она устояла на ногах. – Не! Смей! Открывать!
Рот! – по слогам произнес Борис Николаевич, надвигаясь в сторону
девушки и заставляя ее отступать назад, пока она бедром не
коснулась края стола. - Я дал тебе хорошее образование, ты
встречаешься с «нужными» людьми, которые помогут тебе неплохо
устроиться в жизни, открыть «двери» в мир власти, а ты! Такая же
шлюха, как и все остальные. Как твоя мать!
От его последних слов кровь отхлынула от лица девушки, и она
побелела, как полотно. Ее руки сжались в кулаки, а страх перед
яростью отца уступил место собственному гневу. Никто не смеет
оскорблять ее мать, даже он. На поверхность всплыли все обиды,
которые она затаила на него, когда из семьи ушла мама. Ведь она
всегда жила ради семьи, отдавала всю любовь дочери и мужу, а он?
Выбросил ее из своей жизни и запретил видеться с дочерью. Вся вина
мамы была лишь в том, что она полюбила другого.