— Читали совмещённую магию?
— Да. Наверное, допустила ошибку, — вздохнула я.
— Нет, для вас это норма, с вашим даром, — он улыбнулся мне. –
Духи?!
— Что изволите...
Прозрачное тело повисло, между нами.
— Что случилось в холле третьего корпуса? Мне надо знать правду,
— девицы начали переглядываться и шептаться.
— Студентка Евдокимова рассказала всё как было, — прошелестел
его замогильный голос.
— Спасибо, — дух исчез, на нас посмотрели строго, — лгать и
перекладывать вину очень плохо.
Впился взглядом в троицу и сказал: — Все трое получите выговор в
личное дело. С этого учебного года, поступил приказ, не давать
поблажек высшему сословию. Не хотите учиться и вести себя достойно,
выход вы знаете где. Правила изучить, проверю лично как вы их
знаете. За нападение выплатите штраф студентке Евдокимовой, завтра
же напишу вашим родителям, его размер узнаете из правил. Комнаты
убрать, у управляющей возьмете инвентарь, без магии, руками.
Попытаться обмануть не получиться, духи доложат. Можете идти.
— Вы, — он посмотрел на меня и дождался, когда закроется за
девушками дверь, — если читали правила, знаете использовать магию
нельзя. Защита допускается, но обливать водой не стоило.
— Она же горела, — тихо возразила.
— Да, это аргумент и всё же. Нельзя. Поступите в распоряжение
Дмитрия Фёдоровича, будите подтягивать физические навыки.
— Можно идти? – спросила, стараясь не улыбаться.
— Нет, мне нужен счёт, на который вам переведут деньги. Он у вас
есть или надо заводить?
— Есть, — я показала камень на своей руке, совсем маленький, но
это был артефакт, как банковская карта, им можно расплачиваться в
любой лавке, достаточно приложить к артефакту оплаты и деньги
всегда при тебе. Нажала на него и появились цифры счёта,
продиктовала.
— Теперь можете идти.
Дмитрий Фёдорович, который при этом присутствовал, но всё время
молчал, сказал: — Я тоже пойду с вашего позволения.
— Идите, — кивнул нам ректор, — и студентка, не расслабляйтесь.
И не молчите, если совсем загрызут.
— Спасибо.
Он махнул рукой и уткнулся в бумаги.
Придержав дверь, декан пропустил меня в перёд и вышел следом.
Шли молча, говорить мне не хотелось. На душе было муторно, хоть и
всё обошлось.
— Завтра в шесть на полигоне. Не опаздывайте. Спокойной ночи, —
сказал он и пошёл дальше, когда мы дошли до моего корпуса.