Мастер пришёл. И объяснил. Ругался он хоть и тихо, но так
заковыристо, что я половины слов не понял. Впереди себя он гнал ещё
троих оболтусов, отвешивая им оплеухи и грозя страшными карами.
Объяснение со мной было недолгим. Оказалось, что парни эти
совместно ходили к одной девице нетяжёлого поведения. Вместе и
намотали гонорею. Анализ я, понятно, не делал, но симптомы очень
похожи. Ну, с этим я справлюсь. Предупредил мастера, что лечение
будет не дешёвым и займёт насколько дней. Он согласился, добавив,
что долги со всех четверых взыщет с процентами, а если не отдадут,
то шкуру спустит на сапоги.
Лечение было простым. Я выдал по конской дозе антибиотика,
приказав явиться завтра в это же время. Если за три дня не пройдёт,
выдам таблетки мастеру и скажу, чтобы проконтролировал приём. У
него не заржавеет. Серьёзный дядька, мне понравился.
А клиенты продолжали прибывать. Двоим я удалил зубы. Выдав
несколько таблеток от боли. Один жаловался на понос. Выдал
закрепляющего. Если завтра не пройдёт, будем лечить иначе. Не
исключаю дизентерию. Ставить диагнозы от балды - занятие не самое
благодарное, но даже так мои знания превосходят знания местных
эскулапов, а в сочетании с передовой фармакологией можно сказать,
что я местное светило медицины. Хирургию бы ещё изучить, но тут
книгами не обойдёшься. Вот придёт какой-нибудь тип с аппендицитом,
что я буду делать? То есть, понятно что, резать буду, да только в
результате не уверен.
Хотя, за эти три года приходилось делать всякое. Занесло даже
как-то с армией на операцию против эльфов в местечке под названием
"Чёрный лес". Так командир (барон целый) меня мобилизовал и
определил в полковые хирурги. Две недели, пока длилась операция
(безрезультатная, эльфы просто ушли тайными тропами, оставив нас в
дураках) я занимался тем, что штопал раненых солдат. Раны были
нестрашными, чаще всего просто порезы, которые и зашивать нужды не
было. Только эльфы не были бы эльфами, если не заготовили какой
подлянки. Стрелы их луков не пробивали доспехи, поразить солдата
они могли только в незащищённые части тела. Потому и стали
использовать яд. Не просто стрелы в дерьмо макать, а какой-то
органический яд. Я потерял двоих, прежде чем понял, что это не
заражение крови, а отравление. Поскольку яд действовал медленно, то
я не придумал ничего, кроме как прижигать место ранения раскалённым
железом. Солдаты выли и материли меня, но умирать перестали.
Кровоток в ране останавливался, и яд уже не поступал в организм.
Надо сказать, что потери были минимальны. Я получил награду и
благодарность от командира, после чего благополучно оставил театр
боевых действий.