За это время помощник Захарыча не удержался и пару раз, любопытства ради, успел заглянуть к Славке в слоновник, благо он был напротив конюшни.
Рыжий как раз накануне предупредил Пашку, чтобы тот сторонился животного: «Слон есть слон – не кролик, мало ли!»
– …Слоник! Я не съедобный… – Пашка лёжа в куче сена, вжимался в стену слоновника и силился вспомнить, как он здесь оказался.
Буня мягко сняла с лохматой Пашкиной головы его старую кепку и метким броском отправила её себе под хобот.
– Товарищи! Раздевают! – скорее прошептал спёкшимся горлом перепуганный парень, нежели громко призвал к справедливости и собственному спасению. Он ещё по инерции пытался шутить.
Путанные воспоминания роем носились в его ещё толком не проснувшейся голове: вот он в цирковой гостинице, вечер, застолье, громкие тосты, смех и глаза Валентины…
Пашка вдруг вспомнил всё! И похолодел. Он со стоном отчаяния помотал головой. Стало бесконечно грустно. Равнодушие овладело им. Его словно парализовало. Даже если бы сейчас перед ним оказался лев, он не пошевелился бы…
Звякала цепь на задней ноге прикованного слона. Толстая муха шумно билась в мутное окно слоновника. День только начинался. Во рту было приторно-сладко и сухо. Нестерпимо хотелось пить…
Слон показался сейчас тем самым «кроликом», о котором говорил «слоновожатый», по сравнению со вчерашним происшествием. Сознание плеснуло на лицо жгучую краску стыда. И очередную волну отчаяния…
Вчера Валя пригласила Пашку Жарких на свой день рождения, неожиданно поймав за руку в дверях гостиницы, когда он собирался пройтись по городу.
Служащий по уходу за животными впервые оказался в шумной компании артистов. Людей было много. Застолье разместилось в просторном гостиничном «люксе» Валиного отца. Ему, как заслуженному артисту, полагался номер с «повышенным классом удобств».
Канатоходцы, акробаты, жонглёры, воздушные гимнасты – партнёры Вали по полёту, шумно веселились.
Они рассказывали анекдоты, вспоминали смешные истории из цирковой жизни, хохотали, пили вино, одним словом, отдыхали по полной – впереди был выходной.
Казбек, Пашкин руководитель, по делам улетел в Москву, и его джигиты, оставшиеся без опеки, теперь чувствовали себя вольготно. Они по-кавказски выразительно держали в руках бокалы, произносили длинные красивые тосты. Особенно неподражаем в этом деле был Эльбрус! В своё время, впервые увидев Валентину, и не зная сколько ей лет, он сделал было «заход», но вскоре понял – будут просто друзьями. Пробовали и другие. С тем же успехом – «без вариантов»…