В городе утечка ядовитых газов…
Нет, хотя возможно, просто, неподалеку нашли конопляное поле, и
решили непредусмотрительно его выжечь…
Ну как иначе было объяснить то, что я летела в открытый люк
какого-то нереального космического корабля?
“Дура, надо было соглашаться на Италию”. Это было последней
связной мыслью, а потом началось мое персональное сумасшествие.
Пока обездвиженную меня укладывали на какой-то металлический, но
вовсе не холодный стол, я думала о том, как мне жаль Костю. Ведь я
сошла с ума, а сумасшедшей любовницы и врагу не пожелаешь.
Когда надо мной склонились серо-зеленые существа с черными
глазищами на пол лица, и стали что-то крякать на непонятном языке,
я поняла, что мне очень жалко себя. Ведь после таких глюков меня
ожидало только два возможных варианта событий. Первый − оказаться
прямиком в дурке, второй − стать звездой третьего канала, по
которому каждый день, на протяжении нескольких десятилетий, вещают
о тайнах космоса и пришельцах. Оба варианта меня не устраивали, и я
поступила как любая оберегающая свою психику леди в таких случаях,
а именно 一 потеряла сознание.
Пробуждение ознаменовал какой-то противный писк. Даже не
открывая глаз, я ощутила легкую тошноту и головокружение.
Вот он, все-таки, отходняк пошел…
Вернее, я только надеялась, что очнусь в своей постели, ну или
хотя бы в какой-нибудь больнице, но реальность коварно рассмеялась
мне в лицо, и продемонстрировала некультурный жест в виде одного
оттопыренного пальца. И, как вы понимаете, это был точно не большой
палец.
Разлепив глаза, тут же зажмурилась от непривычно яркого
освещения. Уже когда удалось проморгаться, аккуратно приподнялась
со своего импровизированного ложа и огляделась по сторонам.
Я находилась в светлой овальной комнате без углов. Повсюду
загорались и тухли разноцветные огоньки. Недалеко стоял широкий
стол, на котором стояли разнокалиберные колбы с особыми цветными
составами. Лаборатория, решила я для себя.
Я в лаборатории инопланетян, сейчас меня будут препарировать, а
потом как ни в чем не бывало, вернут на то место, откуда забрали, а
я ничего и не вспомню.
Или хуже 一 меня не вернут, а оставят жить в какой-нибудь колбе,
вместо проспиртованной лягушки. В голове вырисовывались перспективы
одна другой краше. Дойти до самого дна мне не дал тихий звук
раздвигающихся панелей в стене.