Недалеко от
дворца, на берегу реки Нары возвышалась разрушенная церковь Рождества
Богородицы, выстроенная в стиле итальянского барокко с одним переделом внутри.
Князь Николай Васильевич, будучи не сильно набожным, не считал нужным реставрировать
заброшенное здание. А для многочисленных крепостных все требы и необходимые
церковные службы совершались в Николаевской церкви в соседнем селе Губино, что
находилось в семи верстах от усадьбы.
В поместье
Урусовых также были выстроены конный двор с манежем, стеклянная оранжерея, скотный
двор, рига, несколько амбаров и сараев для хранения зерновых и других
сельскохозяйственных культур. Оранжерея, возведенная еще при первой хозяйке,
Ольге Павловне Глебовой, в настоящее время находилась в запустении. Обветшавшее
здание и немногие сохранившиеся растения пребывали в упадке. Княжна Татьяна не
считала нужным сохранять диковинные цветы и совершенно не занималась посадками.
Постоянно занятому Елагину также не было дела до растений в оранжерее.
Единственным человеком, который истинно любил это старинное заброшенное здание
с зеленым царством цветов, являлась Груша. Здесь девушка проводила целые часы,
копаясь в земле и ухаживая за растениями и кустарниками.
Едва коляска Урусовых
въехала во двор и остановилась у большого двухэтажного дворца с мезонином, Андрей,
который сидел вместе с кучером Фомой на козлах, быстро спрыгнул на землю и,
подав руку княжне, помог ей спуститься. Татьяна, все еще выражая всем своим
видом недовольство из-за того, что Елагин заставил себя ждать целых десять
минут на промозглом перроне, царственной походкой проследовала на крыльцо дома.
Управляющий,
поняв, что княжна не собирается давать ему никаких поручений, обернулся к
Груше. Протянул ей руку, и девушка, улыбнувшись молодому человеку, оперлась на
его широкую ладонь, затянутую в перчатку, и выпорхнула из коляски, поблагодарив
его. Однако Андрей не отошел, а придвинулся к девушке ближе и тихо произнес:
— Я хотел вас
спросить, Грушенька, как вы провели эту зиму?
— Весьма
интересно, — ответила она, устремив прелестный взор на суровое лицо молодого
человека.
— Вы так долго
не приезжали к нам в деревню, почти пять месяцев, — заметил Елагин дрогнувшим
голосом, обращаясь к девушке, и, чуть склоняясь к Груше, пристально посмотрел
ей в глаза и глухо вымолвил одними губами: — Я даже успел соскучиться по вам,
Грушенька…