- Не в варенье счастье, Степа. – Ответила я, разглядывая свою красоту в зеркало.
- Ты с ума сошла! А в чем же еще?
От ощущения «дежавю» я усмехнулась.
- Счастье понятие субъективное, зависит от множества переменных: сегодня ты счастлив с вареньем, завтра -потому что у тебя есть крыша над головой, а послезавтра ты новому холодильнику не радуешься, потому что разучился.
- Опять ты про холодильник. Радуюсь я. А пылесосу этому еще больше радуюсь. Он классный.
- Я абстрактно.
- А я нормально радуюсь. Я вообще всему радуюсь: и крыше над головой, и варенью, и холодильнику.
- Ну и хорошо. – Примирительно заметила я. – Но ведь счастьем еще надо делиться.
- Обойдутся. Это мое счастье!
- А варенье?
- Объективно варенье твое. – Задумался домовой. – Но субъективно его варил я. Хотя ты тоже варила. Но мне его тоже жалко. Мы значит варили, а они жрут. А кое-кто вообще украл. И банку тоже жалко. Можно подумать, у нее варенья дома нет?
- Сахар, Степа, дорогое удовольствие. Да и банок у нее таких, может быть нет. Вспомни сам, наши банки вон какие красивые: с плотной крышкой, да и само стекло выпуклое, с рисунком. Я их из четырнадцатого мира заказывала. Там они копейки стоят, а в двух других мирах люди стекло дуть еще толком не умеют, и оно там дорогое. Для бабы этой такая банка чудо чудное.
- Дикие люди! – Вздохнул домовой. – Но почему они эти проблемы на наши плечи перекладывают?! Шла бы себе заказала в другом мире. А нам надо экономнее быть.
- Вот с этим полностью согласна. – Кивнула я. – Надо будет не всю банку варенья ставить, а мисочку какую-то завести и туда наливать.
- Тьфу ты. – Выдохнул домовой. – Я говорю, давай вовсе не будем их кормить, а ты будем, но поменьше. Ай, с тобой каши не сваришь. Но и то хлеб.
Я усмехнулась, глядя на бурчащего домового, и достала маленькую черную мисочку. Вот в нее и буду наливать для гостей.
Попутно я еще досыпала смеси трав для гостевых чаев и красиво расставила их в баночках на полках. Перевесила пучки трав, для создания ведьминской атмосферы и выставила на видное место большую банку с консервированными мухоморами, которые краснели своими шляпками через ядовито зеленую жидкость.
На обед явились оба святых отца. Причем Йохан подхихикивал.
- В деревне только и разговоров, что о тебе.
- Ага, твоего мужа все жалеют, говорят, что дома ты не пользуешься зельями красоты и от природы ты страшная как сам черт.