Малфой-старший медленно сглотнул комок в горле, хищно посмотрел
на несостоявшегося декана своего сына и подвинулся ближе.
— Ну, я пошел, — Снейп нагнулся за мешком и подмигнул Люциусу. —
Ты заходи, если что. Ах да, мой адрес, если вдруг что понадобится,
— он прошептал что-то Люциусу на ухо и выпрямился.
— А вот подписка о невыезде, если что, мне скрывать уже нечего,
— он отлевитировал небольшой кусочек пергамента прямо в руки мадам
Боунс, которая жестом остановила авроров, готовых приложить Снейпа
всеми им известными заклятьями, почесал под клювом довольно
курлыкнувшего Фоукса, коснулся его ног — и оба исчезли.
— А я что говорила? — снова взяла слово Шляпа. — Нечего ему в
школе делать. Такое к детям подпускать, это ж надо догадаться.
Такое только к молодым специалистам, и то не ко всем, а к особо
снейпоустойчивым.
В это время в зал вошли еще четверо авроров.
— О, наконец-то подкрепление! — обрадовалась Шляпа. — Вам,
дорогие мои, придется прогуляться. Там в лесу еще соплохвосты и
выводок акромантулов, — наябедничала она. — Нет, стойте! Вчетвером
туда не стоит, тулью даю. Пару отделений, ну и тайнюков
прихватите.
— Где акромантулы? — хищный профиль Снейпа возник словно из
воздуха.

Слизерин ахнул. Малфои приподнялись, как на низком старте. Шляпа
тяжело вздохнула.
— Не жадничай, мальчик. Тебе василиска хватит жизни на три… как
раз сколько тебе Фоукс наплакал. Надоест еще.
— Да мне же для зелья…
— Купишь. Через неделю, я думаю, это будет самым дешевым
ингредиентом во всех лавках, я отвечаю. Пара чешуек — и будет тебе
целый акромантул.
— Большой?
— Тебе хватит. Ох… горе ты мое. Все на свои исследования
профукаешь, а сам от голода помрешь. Малфой!
— Я! — вытянулся Люциус, а за ним, более робко и немного прячась
за спину отца, встал Драко.
— Я старшего имела в виду... Займись… Сам видишь — в накладе не
останешься. Но чтоб смотрел в оба!
— Слушаюсь! — он тут же повернулся к Снейпу. — Друг мой, ты же
не оставишь меня без своей помощи…
Снейп протянул руку — и в Большом зале стало на троих человек
меньше.
— Драко верните! — рявкнула Шляпа.
— У меня моральная травма, — прозвенел удаляющийся детский
голосок. — Я с папой.
И вот тут Гарри ему позавидовал так, что в глазах то ли
потемнело, то ли наоборот.
А когда он их открыл, то оказался в доме Дурслей, прямо в
гостиной.